Не многие сегодня знают, что в России существовали и существуют иероглифы, которые употребляются практически повседневно. Автор этих строк не боится того, что слово «иероглифы» кому-то покажется не русским, не удачным для темы книги, а значит неправильным для употребления. Слово «иероглиф» придумали древние греки. Христианский апологет, проповедник Священного Писания среди книжников эллинской эпохи, основоположник Александрийской богословской школы – Климент Александрийский, живший в II – III веках, называл так надписи, которые высекали на камнях, употребляя греческие слова «иероглифика граммата». Если внимательно присмотреться, то само понятие «иероглиф» состоит из двух слов: «иерос» – «священный» – и «глифо» – «вырезать» («высекать»). То есть, в буквальном смысле словосочетание «иероглифика граммата» означает «священно-высеченные письмена». И как звучит! Какое важное значение эти слова придают всем начертаниям и текстам, какого бы свойства они не были, которые являют перед нами образцы иероглифического письма!
В этой книге речь пойдет вовсе не о языковых иероглифах. Но именно о «священных письменах», которые на Руси называли «тайносокровенными». И это не древняя глаголица, это не исполненная глубоким смыслом кириллица, не забытое ныне руническое письмо, которому обучали русских царских наследников аж до самой петровской эпохи. Нет. Мы расскажем о письменах, которые на самом деле являются обыкновенными нотами. То есть – грамотой, но не языковой, а нотной, музыкальной.
Вот почему мы назвали эту грамоту «странной». Она не помогает чтению или познанию прямого смысла. Она скорее помогает погружению в иной природный мир, в космос музыки и мелодии, в дыхание Вселенной и Божьего Света, в глубины чувств, переживаний, молитвы и разговора с Создателем.
Эти громкие слова неслучайны. Ведь каждый человек, который хотя бы раз побывал в храме, например – в православном, убеждался в том, что во время богослужения ничего не говорится, а всё – поется. Разговор с Богом происходит не прозаически, а с помощью пения. В самые главные минуты литургии мы слышим протяжное – «Тебе поем, Тебе благословим». А вместе с людьми – «ангелы поют на небесах». Точнее сказать мы понимаем, что язык богослужения – есть язык пения.
Итак, речь пойдет об уникальной нотной грамоте, которая существовала в Древней Руси, в царской и императорской России, при советской власти (в скрытых скитах и храмах), и существует поныне, включая зарубежье, куда уехало за последние столетия несколько миллионов ее знатоков – старообрядцев.
Называют эту грамоту – «знаменным пением», то есть пением по знакам. А сами знаки величают «крюками», потому порой говорят так: «крюковое пение». Эти крюки – поистине национальное достояние русской православной цивилизации, хотя прообразы такой грамоты существовали еще в Византии, и нечто отдаленно похожее обрисовывалось в Европе. Но в период расцвета у нас – в XV—XVII веках, знаменное пение и крюки стали поистине уникальным явлением не только российской, но и мировой цивилизации. Аналогов им в мире, в истории последних столетий просто не существует!
Это не значит, что нет на свете других нотных грамот или систем. Такое заявление было бы абсурдным. Как раз наоборот – грамоты, связанные с записью музыки, существуют и развиваются. Однако крюковые ноты остаются своим, собственным неповторимым кодом культуры России, бриллиантом в ее духовной сокровищнице.
Вот о них – древних крюках – и пойдет наш рассказ. Кому-то такой сюжет заранее может показаться скучным, ибо музыкальная тематика не предмет широкой популярности. Но не спешите закрывать данную книгу. С помощью жанра исторического расследования мы погрузимся в загадочные чащи былых времен. И читателю тут доведется узнать много любопытных фактов, открыть для себя некоторое количество увлекательных историй, достойных пера хорошего беллетриста.
Итак, приоткроем еще одну завесу над тайнами русской истории. Попробуем прочитать и понять то, что хорошо знали наши предки, а мы в большинстве своем попросту забыли – то ли от лени, то ли от отсутствия любопытства, как говорил поэт. Предлагаю читателю путешествие во времени и пространстве, причем, не только с помощью букв, но и с помощью нот. А это значит, что история должна зазвучать, и мы поможем ей это сделать. Тогда она откроется во всей своей полноте. Ибо ушедшие люди и поколения оставили после себя артефакты: предметы, тексты и рисунки. Но сами, «живьем», они уже не смогут рассказать нам о том, что было на самом деле. Однако «оживление» возможно осуществить с помощью странной нотной грамоты, то есть реанимировать, воспроизвести и услышать звуки прошлого. И – главное – это прошлое будет звучать именно так, как и тысячу лет назад! В этом парадокс нот – их всегда можно сыграть или пропеть, то есть оживить и повторить реальность такой, какая она была!
Предлагаю читателю стать соратником и сподвижником автора в занимательных трудах по оживлению истории. Этому, собственно, и посвящена данная книга.
Попробуем?
Песнотворец Иоанн Дамаскин (ок. 675 – ок. 753 или 780). Гравюра из русского журнала «Родная старина» 1933 г. (Латвия), посвященного знаменному пению.
