Я думала, что знакомство с Кэмероном Клю просто принесет мне новую работу, и даже не подозревала, что эта встреча полностью изменит мою жизнь.
Войдя в уютную, но элегантную библиотеку, куда меня провела Лорен Уокер, личный секретарь Клю, я поразилась двум моментам. Во-первых, мистер Клю, который недавно без предварительного собеседования нанял меня для инвентаризации и каталогизации его обширной коллекции книг и сопутствующих артефактов, оказался намного моложе, чем я ожидала. Учитывая его состояние и интерес к редким книгам, а также различным материалам, имевшим отношение к произведениям, я предположила, что ему по меньшей мере сорок. Но на вид высокому стройному мужчине, который стоял у каменного камина, положив тонкую руку на грубо отесанную деревянную каминную полку, было ближе к тридцати. Он выглядел скорее ровесником моей дочери, чем моим.
Во-вторых, я невольно залюбовалась его прекрасной внешностью. Благодаря немного растрепанным темно-рыжим волосам и орлиному носу Клю можно было ошибочно принять за модель престижной британской компании по производству одежды. Россыпь веснушек на бледной коже придавала ему мальчишеский вид, что контрастировало с острой линией челюсти и плотно сжатыми губами. Как сказала бы моя дочь-актриса: «Отличный кандидат на главную роль». Это впечатление усиливали сшитые на заказ шерстяные брюки и рыбацкий вязаный свитер цвета слоновой кости, который он надел поверх ярко-синей рубашки на пуговицах. «Держу пари, передо мной определенно обаятельный молодой человек», – подумала я, теребя пуговицу своего темно-синего шерстяного жакета.
А затем он открыл рот:
– Даже не подозревал, что вы настолько старая. – Это было сказано без тени юмора. – И гораздо крупнее, чем я ожидал, совсем не похожи на фотографию на сайте университета.
Посмотрев в его серо-зеленые, похожие на холодное море глаза, я сделала глубокий вдох. Фотография, на которую он ссылался, была сделана десятью годами ранее. До того, как все пошло под откос, я планировала заменить ее на другую. Из-за недавней реорганизации – или, как выразился новый ректор, ребрендинга – в университете, где я более тридцати пяти лет проработала библиотекарем, я была вынуждена уйти на пенсию. Пришлось как следует обдумать следующую реплику. Учитывая, что мне было шестьдесят, в течение двух ближайших лет я не могла получить доступ к надбавке к пенсии, и хотя моя недорогая медицинская страховка продолжала действовать и после выхода на заслуженный отдых, с зарплатой дело обстояло иначе. А эта работа позволила бы мне не только получить дополнительную прибавку к скромной пенсии, но также обеспечила бы возможность заниматься любимым делом. Кроме того, вся эта ситуация стала для меня своего рода новой возможностью.
Даже если молодое поколение могло счесть меня старой, я все еще была преисполнена желания покорять новые вершины.
Поэтому стоило тщательно подбирать слова. Я улыбнулась и подняла руки, как бы говоря: «Ничего не поделать».
– Та фотография немного устарела. Что касается моей нынешней внешности… похоже, годы работы в академических кругах взяли свое. Но я уверена, вы наняли меня, основываясь на моем опыте, а не из-за внешних данных.
– Хотелось бы надеяться, что вы справитесь с этой задачей. Я храню часть последней коллекции на чердаке, так что вам придется регулярно таскать коробки вверх и вниз по двум лестничным пролетам. – Клю прищурился. – И, пожалуйста, не ждите, что я всегда буду помогать вам с этим.
Я потянула низ пиджака, пытаясь прикрыть бедра. Безусловно, я стала старше и немного крупнее, чем раньше, однако все еще могла пользоваться руками и ногами. «А еще у меня оставались мои навыки», – подумала я, вперив в Клю пристальный взгляд, который отточила, общаясь с любящими безобразничать в библиотеке студентами.
– Уверяю вас, я способна выдержать необходимые для этой должности физические нагрузки. – Я старалась говорить мягко и не вздрагивать от быстрого постукивания пальцев по каминной полке. – Должна признаться, я в восторге от возможности поработать с вашими материалами. В переписке вы упомянули о недавнем приобретении, которое меня особенно заинтриговало, – коллекции книг и документов, имеющих отношение к классическим авторам детективов.
– Я хочу, чтобы вы начали именно с них. – Клю уставился на свои пальцы так, словно они принадлежали кому-то другому, и наконец прекратил монотонно барабанить по каминной полке. – У меня есть несколько других собраний книг, с которыми вам придется иметь дело, некоторые из них хранятся вне офиса. Все, связанное с загадками, я оставил здесь, так как хочу, чтобы в первую очередь вы занялись именно им. – Он одарил меня натянутой улыбкой. – Особенно меня увлекают тайны. Мне нравятся логика и различные хитроумные головоломки. Обычно я могу определить виновных еще до финала, но мне все равно приятно заставлять мозг как следует поработать.
– Вы сказали, что у вас есть материалы, связанные с некоторыми великими писателями, такими как Кристи, Сэйерс и Райнхарт, – заметила я, переминаясь с ноги на ногу. Несмотря на красоту, пол библиотеки казался слишком твердым для тонкой подошвы туфель-лодочек, которые я надела по такому случаю. Я редко носила каблуки, потому что с трудом могла простоять на них больше часа.
– Даже несколько экземпляров, к которым имел отношение По. – Лицо Клю просветлело. – Знаете, он один из первых, кто начал писать в этом жанре. Обычно его имя ассоциируется с ужасами, но он также стал автором нескольких замечательных детективов.
Я кивнула.
– «Убийство на улице Морг», «Золотой жук» и «Украденное письмо». Замечательные произведения.
– А еще «Тайна Мари Роже». Люди всегда забывают об этой истории. – Клю оживился, что указывало на его глубокий интерес к тому, что мы обсуждали.
«А он страдает потребностью всегда быть правым», – подумала я, с удивлением изучая его массивную челюсть и широкий лоб. Своей увлеченностью он напоминал мне бывших меценатов библиотеки – как загорались их глаза при обсуждении любой темы, о которой, по их мнению, они были осведомлены больше меня. Я позволяла им демонстрировать свое превосходство и не возражала против такого же поведения Клю. Я находила очаровательным то, с каким энтузиазмом он относился к исследованиям и научной работе.
Тут в библиотеку вошла Лорен Уокер, в руках она держала оловянный поднос, на котором стояли два хрустальных низких стакана. Проходя мимо Клю, она бросила на него укоризненный взгляд из-под густых темных ресниц. Затем, поставив поднос на столик, повернулась к нему лицом.
