– …Клиентам иногда нравится сохранять конфиденциальность, – девушка с идеально гладкими волосами протягивает мне чёрную шелковую повязку. – Для вас ощущения покажутся даже… Приятнее.
И расплывается в улыбке.
А мне хочется завыть от отчаяния, рассмеяться ей в лицо и послать ко всем чертям.
Но вместо этого я натягиваю на себя улыбку, от которой сводит скулы, и принимаю повязку.
Сотрудница, одетая в идеально отглаженный черным костюм с юбкой-карандашом, покровительственно мне кивает:
– Полет продлится час с небольшим. На это время вы полностью в распоряжении клиента. Деньги поступят на ваш счет, как только самолет совершит посадку.
Сухие правила. Словно технику безопасности озвучивает, ей богу, а не говорит о том, что я отдаю свое тело незнакомому мужчине. По коже проходит дрожь неверия. Отстраненности от реальности, словно я вижу кошмар, который никак не кончится.
Девушка не нравится мне, но я едва ли не бросаюсь за ней вслед, когда она разворачивается, чтобы оставить меня одну в частном самолете. Паника тут же начинает завладевать мной.
Какого черта я вообще делаю?!
Что за безумие творится?!
Сотрудница жестом показывает мне надеть маску на глаза, уже стоя возле трапа. Все с той же, неизменной улыбкой банковского работника.
Тяжело сглатываю, и натягиваю черную пелену. Мир погружается во мрак, и я жалею, что не успела как следует рассмотреть обстановку, чтобы хотя бы ориентироваться в пространстве.
Где-то слышится звук закрывающейся герметичной двери, и я подтягиваю руку, чтобы опустить повязку и осмотреться.
Но в этот момент появляется неведомое чувство… Словно я не одна здесь.
Сердце проваливается в область желудка, и я хватаюсь пальцами за ткань на глазах, но мою руку тут же накрывают горячие мужские пальцы:
– Не трогай, – от его хриплого шепота на ухо мурашки обильно расползаются по телу.
Вздрагиваю всем телом, понимая, что он прижался грудью к моей спине. От него пахнет мускусом и последождевой свежестью. Энергетика гасящая, обволакивающая, подчиняющая.
Киваю, и слышу улыбку в голосе:
– Молодец, хорошая девочка. Не заставляй меня делать тебе больно.
Больно?! Твою мать, о чем он вообще говорит?! Такого не было в контракте, я точно помню. Читала каждое слово. Жесткий, грубый секс отметила, как запретный. Я не выношу боль.
Двигатели самолета начинают работать, и я слышу их как похоронный марш. Колени слабеют от страха и ощущения неотвратимости. Словно с запуском двигателя приближается мой личный ад. Если бы я только знала тогда, на сколько права.
Мужчина, тем временем, куда-то отходит, и я слышу звук вылетающей пробки из бутылки шампанского. Вздрагиваю всем телом, когда он берет мою руку в свою и вставляет в нее бокал.
– Глотни. Тебя расслабит. Мне не нравится твое напряжение.
Бархатный, глубокий голос от которого мне становится еще страшнее.
Кто он такой?
Миллиардер с женой, решивший поразвлечь себя девственницей? Или житель другой планеты, прилетевший сюда ради соития с землянкой?
Если заставил меня нацепить повязку, значит, не хочет раскрывать личность. Значит, ему есть, что скрывать.
Осушаю бокал шампанского практически залпом, и он хрипло смеется:
– Вот так, умница. Будешь слушать меня, и мы поладим.
Самолет взлетает, и я пошатываюсь, впечатываясь в грудь незнакомца. Он же словно и не чувствует гравитации вовсе. Стоит, жадно впиваясь пальцами в мое тело, притягивая к себе за бедра.
– При взлете нужно сидеть на местах, – шепчу я, улавливая едва различимый аромат его сладковатого парфюма. Этот запах заглушает его собственный, мужской и дикий.
– Нужно, – отрезает он. – Но у нас не так много времени.
Хмыкает, и я понимаю, что он имеет в виду.
На инстинктивном уровне пытаюсь отстраниться, но он удерживает, запуская пальцы мне в волосы. Хватает за подбородок и вертит из стороны в сторону:
– А ты ничего, – довольно заключает он, словно оценивая кусок мяса на витрине.
Я знаю, что его глаза сейчас блуждают по моему телу, одетое только в шелковое черное платье, туфли-лодочки и кружевные трусики, подобранные для меня в агентстве. Знаю, потому что тело опаляет в тех местах, где меня касается его взгляд. Хочу прикрыться, но мужчина удерживает мои руки, разводя их в стороны.
– Хватит, – рычит он.
– Я… Я не могу так, – понимаю, как жалко это звучит, но слезы подкатывают к глазам. Чем ближе становится момент невозврата, тем сильнее воля и уверенность трещат по швам.
– Что за игры? – хмуро произносит он.
– Это не игра, – чувствую, как его руки стальными наручниками смыкаются на моих запястьях, не отпуская от себя. – Прошу вас, я не…
– Конечно, «ты не», за то и было заплачено, – слышу раздражение в голосе и становится жутко.
Почему-то мне казалось, что я могу переменить решение в любой момент, отступить. Но видимо, мужчина так не думал. Он плотнее придвинулся ко мне, грубо проводя по телу так, словно его руки не знали, что такое нежность.
На каком-то животном уровне я поняла, что он опасен. Что он погасит мое неподчинение, даже если я начну убеждать его, что передумала.
Самолет проваливается в воздушную яму, и я вскрикиваю, еще теснее вжимаясь в его грудь. И как ему только удается стоять скалой, не двигаясь с места?
Руки незнакомца задирают мое платье и ложатся на оголенные ягодицы, прижимая ближе к себе. Я чувствую его возбуждение и от этого странный ток проходит по моему телу.
Я сама пугаюсь своей реакции.
– Прекратите это! – истерично выкрикиваю, прежде чем успеваю подумать.
Жду вспышки ярости, вся сжимаясь и трясясь как лист, но он заходится каким-то безумным хохотом.
Внезапно, словно зверь, он бросается вперед, сжимая мое тело, а его рот накрывает мою грудь через легкую гладкую ткань.
Я задыхаюсь от этого ощущения, хватая его за голову и пытаясь отстранить от себя, но он очень силен. Его зубы чуть прикусывают напряженный сосок, и я вскрикиваю то ли от боли, то ли от удовольствия, чувствуя, как пожар начинает разгораться где-то внизу живота. Мужчина смеётся, перемещая пальцы на мою грудь, сжимая и поглаживая ее. Потом прихватывает меня за бедра и перемещает куда-то, упирая задницей в твердую поверхность.
– А теперь повернись.
Меня всю трясет от стыда и унижения. Не так я все это себе представляла. Будем откровенны, я вообще себе этого не представляла. Решилась просто от отчаяния, словно думав, что это сделают под общим наркозом, или что-то в этом духе.
Дура… Какая же я дура…
– Я. Сказал. Повернись. – в голосе появляется металл. Его настроения скачут с ужасающей скоростью.
Уже давно жалею, что вообще согласилась на эту авантюру. У меня однозначно крыша поехала. Я просто не в себе.
Пытаюсь содрать с глаз повязку, но у меня ничего не выходит, он резко разворачивает меня и наваливается сзади, прогибая тело под себя.
