Часть первая. Земное счастье
Отлет с Торены был поспешным. Впрочем, не настолько, чтобы Маран вмиг не оформил и не реализовал расплывчатые планы Дана в отношении Дины Расти. Когда обрадованный и одновременно напуганный перспективой скорой встречи с Никой Дан высказал кое-какие сомнения на счет приема, который она ему окажет – «Побывать на Торене и не повидаться с Диной? Никогда!» – а потом и собственные сожаления, что никак вот не удается забрать Дину ненадолго на Землю, дать ей немного развеяться, и так далее, и тому подобное, Маран некоторое время слушал его сетования, потом решительно сказал:
– Почему не удается? Сейчас мы ее заберем с собой. И точка.
– Она не поедет, – усомнился Дан. – Я ей уже предлагал. Боится потерять работу и все такое.
– Поедет, – заявил Маран уверенно. – А с работой мы сейчас разберемся.
Он вынул из кармана видеофон, набрал код и, подмигнув Дану, сказал:
– Хэлло, Дик. Ты только что говорил насчет советников. Я подумал и нашел идеального кандидата. Тебе известно, кто построил дворец, в котором ты в данный момент находишься? А заодно площадь вокруг и вообще половину Бакнии? Стоящую половину.
– Известно, – ответил Олбрайт, – Расти.
– Так вот, ты получишь в советники по культуре его прямого потомка, Дину Расти, умницу, образованную, прекрасного архитектора и человека, каких на свете больше нет. С тройной рекомендацией – моей, Поэта и Дана. Берешь?
– Беру, – отозвался Олбрайт без промедления.
– Только сначала мы покажем ей Землю.
– Это будет слишком долго.
– Зато расширит ее взгляд на вещи. Она сможет сравнивать. Она поймет, что землянам интереснее. Идет?
– Тебе – ни в чем не могу отказать, – сказал Олбрайт. – Идет.
– Ну и отлично. – Маран отдал аппарат Дану, спросил: – Кто поедет за Диной? – И сразу: – Понимаю. Мит, дай ключи от мобиля. Дан, иди на связь, скажи дамам, пусть они немедленно перебираются на астролет. И торопись, им нужна масса времени, чтобы собрать свои наряды. – Он выглядел веселым, хотя за этой веселостью пряталось то ли скрытое напряжение, то ли волнение. – Я скоро вернусь.
Он вышел, и Дан, прервав свои сборы, отправился в приемную Олбрайта.
– Как, прямо сейчас? – спросила Ника. – Но я непременно должна увидеться с Диной!
– Увидишься, – обещал Дан. – Мы собираемся взять ее с собой.
– Дину? Но она же не хотела.
– Ну… Маран поехал за ней, может, уговорит.
– Ах Маран? – Ника засмеялась. – Этот уговорит.
– Думаешь?
– После того, Дан, как он велел мне убираться из Латании в двадцать четыре часа, и я убралась, даже не пикнув…
– Не преувеличивай, Маран не разговаривает с женщинами в подобных выражениях.
– Я имею в виду суть дела. Сначала я сказала: «Есть, шеф, будет исполнено», потом удивилась, потом… Словом, я поняла, как он это делает.
– Как? – спросил Дан с любопытством.
– Очень просто. Он говорит с абсолютной убежденностью, что предлагает нечто единственно верное, не имеющее альтернативы, и ты невольно веришь, что он лучше знает, как надо поступать.
– Но ведь он был прав?
– Да, наверно. Дело еще и в этом, он часто оказывается прав.
– Не часто, а всегда. Или почти всегда.
– Ну насчет всегда не знаю… А почему вы вдруг собрались лететь? Что за спешка?
– Мы получили вызов, – объяснил Дан. – Эдуру утвердили, и Маран решил…
– Почему Маран?
– А потому что экспедицией будет командовать он.
Ника вытаращила глаза.
– Маран?!
– А что такого?
– Нет, ничего. Этот человек просто органически неспособен находиться внизу.
– Уж не считаешь ли ты его карьеристом? – осведомился Дан.
– Боже упаси! Я не это имела в виду. Тебя, Дан, надо толкать вверх по лестнице. А его придерживать, чтобы не прыгал через ступеньки.
– Ты выбрала не то слово, – возразил Дан. – Маран не лезет вверх, он идет вперед.
– Может, и так, – согласилась Ника. – Но результат-то от этого не меняется. Командир экспедиции, это ведь совсем не так мало, как кажется, не правда ли? Вроде бы только чуточку выше, чем просто участник, но на самом деле лишь немногим ниже, чем шеф Разведки. Они ведь подчиняются только шефу. Так? Я правильно понимаю?
– Правильно.
– Ладно, пойду обрадую Наи.
– Назначением?
– Назначения ей до лампочки. Ей лишь бы получить своего Марана в целости и сохранности. Никогда не видела столь несчастной женщины. Пока вы там занимались всякими глупостями…
– Ничем мы не занимались, – запротестовал Дан, но она перебила:
– Не морочь голову. Или ты думаешь, что на станции не ловится «Латания-фонор»? Ладно, до встречи.
Конечно, Маран вернулся с Диной. Взволнованной, даже ошеломленной неожиданным изменением в своей судьбе, разрумянившейся Диной. Увидев ее, Поэт совсем помрачнел, тогда Маран предложил и ему присоединиться к компании, но тот ответил:
– На Эдуру, как я понимаю, ты меня не возьмешь?
– Не возьму, – сказал Маран. – Хватит с тебя и Палевой. Займись делом. Когда ты написал последнюю песню?
– Давно, – вздохнул Поэт.
– То-то и оно. Работай. Нечего тебе болтаться по всяким Эдурам.
– Куда же я поеду? С женщинами, что ли, сидеть?
– Тогда оставайся. Предъявишь мне, когда вернусь, песен ну хотя бы двадцать…
– Здрасте! Может, все пятьдесят?
– Ладно, десять. Вот тогда я возьму тебя в следующую экспедицию.
– А ты уже в штатные командиры записался? В следующей ты, может, будешь на подхвате. А то и тебя самого не возьмут.
– Что за беда! Будем вместе с женщинами сидеть. Договорились?
– Договорились, – сказал Поэт весело.
На стартовой площадке, или, скорее, на приспособленном под таковую большом пустыре за Въездом, пока прочие рассаживались в ожидании орбитолета на наскоро расставленных полукругом малоудобных местных скамейках без спинки, Поэт отозвал Марана в сторону. Не совсем в сторону, они сели в двух шагах от устроившегося в некотором отдалении от остальных Дана, и тот слышал каждое слово, но не испытывал по этому поводу никаких волнений, резонно сочтя, что Поэт отошел бы подальше, если б намеревался от него таиться.
– Маран, – сказал Поэт, – ты меня беспокоишь. Я хотел бы поговорить с тобой. На ту самую деликатную тему, болтовни на которую ты не терпишь. Ты позволишь?
– Позволю, – ответил Маран со вздохом. – Откровенно говоря, я и сам хотел… В конце концов, с кем мне еще советоваться, если не с тобой?
– Так тебе нужен совет?
– Пожалуй.
– Значит, я правильно понял. У тебя проблемы. И что же произошло?
Маран ответил не сразу, после небольшой паузы, у Дана создалось впечатление, что он буквально выдавливает из себя слова.
– Я потерял контроль.
– Так я и думал. То есть подозревал. Вещь ведь неординарная, если не невероятная… Весь?
– Почти. Кроме пограничного. Да и там еле держусь.
– И давно?
– С первой минуты. Никогда, ни с кем, ни трезвым, ни пьяным не терял, а тут… Притронулся, и все. – Он помолчал и добавил очень тихо, обращаясь то ли к Поэту, то ли к себе: – Это прикосновение словно до сих пор у меня в руках…
