ГЛАВА 1
Конец учебного года, последние недели занятий, зачёты, сессия и пересдача экзаменов. Неуспевающие студенты переживали, что можно вылететь за хвосты и пропущенные лекции. В борьбе с прогулами, текущими задолженностями, несданными контрольными, ректор решил бороться кардинальным способом, и распорядился, вывесить приказ со списком о строгости наказания, поэтому все студенты у кого были с этим пробелы, как могли, старались, подмаслить преподавателей, отметить все посещения, и в зачётку подкладывали купюры. Но некоторые из преподавателей были особенно принципиальны и не шли на мировую, стараясь, подлить масло в огонь, и сами писали, докладную ректору на отчисление своих отстающих студентов. Трое друзей студентов мединститута, Лев, Ян и Влад были убеждены, что деньги решают всё и не спешили хотя бы изучить пропущенные лекции перед зачётом и сдачей экзаменов. Волшебная купюра, а ещё лучше две, положенная в зачётку решают любую проблему.
Они не утруждали себя лишним повторением перед экзаменом и продолжали прожигать жизнь в ночных клубах, напиваясь до одури, а после целый день отсыпались. В их насыщенный график жизни, посещение лекций никак не вписывалось.
С несколькими преподавателями они с лёгкостью договорились и никаких проблем, вопрос был только в сумме, у каждого из них была своя цена. Кто-то стоил меньше, кто-то больше, а кто-то вообще требовал не деньги, а личную услугу. Родители одного из друзей занимали значимые должности, и поэтому один звонок решал всё.
Настал судный день для студентов и в коридоре института вывесили списки, приказы и предупреждения. Кому на пересдачу, кому сдать задолженность, а кого и на отчисление без права на восстановление. Друзья на сто процентов были уверены, что все проблемы решены, и не спешили заглядывать в список отчисленных из института. Они, стоя в сторонке, наблюдали за неудачниками, язвительно посмеиваясь над ними.
- Что, Серёга, оревуар? Пролетел как фанера над Парижем! - прикололся Ян, и все трое расхохотались.
Чужая неудача поднимала им настроение, но не в этот раз.
- Чего ржёте? Вы хоть список смотрели, мушкетёры? Вы везде и всегда вместе, вот все вместе и на выход. - Злобно усмехнулся Сергей. - Ваша Миледи сделала своё злое дело, и кардинал дал добро.
Не принимая злость сокурсника в серьёз, они всё-таки решили убедиться, что это только неудачная шутка и пробежались глазами по списку студентов на отчисление. Искать долго не пришлось. Список был коротким, но среди неудачников стояли три их фамилии. Всемогущие ассигнации оказались бессильны перед принципом. Лицо разъярённого Яна покраснело от злости, и он, не сдерживая своих эмоций, ударил кулаком по списку, пробивая насквозь пластик. Стенд под натиском удара накренился, и из-под него посыпалась штукатурка. Девчонки, просматривающие списки, разбежались в рассыпную, а возмущённые парни стали вешать на место пробитый стенд.
- Ты что делаешь? - прошипел Лева, хватая своего друга под белые рученьки, пытаясь силой вытащить Яна из толпы возмущённых студентов, и словно повязанного преступника повели его на выход.
Они были возмущены не меньше Яна, но не желали привлекать к себе внимания. Если бы не друзья, Ян, по своей вспыльчивости, начал бы громить всё подряд, но его вовремя вывели на улицу. Несколько недовольных студентов по несчастью из списка отчисленных, шли следом за ними и аплодировали смельчаку, кроя тройным матом преподавателя по химии.
- Вот сука. Я уверен, что это Молекула постаралась, чтобы нас отчислили. Она своей химией пол института выгнала. Мы не одни стали жертвой этой стервы. - Сжимая кулаки, прорычал Ян.
Друзья как могли, успокаивали его, но Яна уже было не остановить. В его умной, но ленивой голове созревал недобрый план. Его мстительность не знала границ, и любой недоброжелатель должен был ответить. От баловня судьбы впервые отвернулась удача.
- Ты ей деньги давал? - поинтересовался Влад.
- Да, но она не взяла. Я с другим преподавателем договорился, и он мне обещал решить этот вопрос за деньги. А в итоге ни денег нет, и нас турнули.
- Вот упёртая.
- Надо этой Молекуле за всё отомстить. Казнь ей устроить. Наказать её по полной. - Не успокаивался Ян. - Если мои родители узнают, что меня турнули из института, то они меня оставят без денег. Этого я не могу допустить, я это так просто не оставлю. Или она ставит нам зачёт и отменяет приказ на отчисление или мы ей устроим...
Кличку Молекула для преподавателя химии придумал Влад, когда он на её лекции не мог, ответил на вопрос, она пошутила над ним: "У тебя в голове ни одной молекулы нет". Не мозгов, не извилин как все говорят, а именно молекул. Глаза Влада загорелись дьявольскими угольками, когда Ян предложил наказать Молекулу.
- Ты хочешь её на молекулы разобрать или на атомы? Может подлить ей снотворное? Пусть поспит на лекции. Мы вызовем ректора, а он, увидев это, уволит её. Глаз за глаз.
Лева тоже был не против, поставить её на место, но простое увольнение не доставит ей проблем. Молекуле давно предлагали хорошую должность в лаборатории при академии наук, и при любом удобном случае она говорила студентам, что уйдёт, когда её выводили из себя.
- Нет, это не то. Слабенько. Надо придумать что-нибудь такое, чтобы она нас надолго запомнила, и чтобы её в пот бросало при любом нашем упоминании.
Нет, Яна интересовала совсем другая месть. В его извращённом мозгу рождались бредовые идеи.
- Кто знает, сколько этой мымре лет? - спросил Ян.
Влад пожал плечами, а Лева прищурив глаз, выложил всё, что знает об этом синем чулке.
- Я кое-что слышал, когда девчонки сплетничали. Так вот, этой Молекуле всего тридцать четыре года, одинокая, старая дева, жила с кошкой.
- Почему жила.
- Даже кошка не выдержала её характера и, махнув хвостом, сбежала.
Вспоминая первый курс, у Яна в памяти всплыла первая лекция Молекулы, и какая она была в первый год обучения. Это была совсем другая женщина, улыбчивая, приветливая. Что с ней произошло за эти годы? Её словно подменили.
- Тридцать четыре, говоришь? А выглядит на сорок четыре. Вспомните, какая она пришла первый раз на пару. В юбочке в обтяжку, которая, почти лопалась на её заднице с глубоким разрезом сзади до самой задницы. На ней ещё была такая белая, прозрачная блузка с чёрным бюстгальтером. Пуговички разъезжались на груди, а лифчик сжимал ей сиськи так, что они в своей ложбинке ручку могли держать. Помните, она всегда ходила на высоких каблуках, и её разрез юбки был у нас перед самым носом. Когда она проходила мимо наших столов, мы даже могли рассмотреть, какого цвета у неё были трусики. Мы один раз, кажется с тобой, Лева, поспорили на ящик пива, какого цвета на ней были трусы. Я ставил на красное, а ты на чёрное, как в рулетку. И мы оба проиграли. Она в тот день была без трусов. Помнишь? Видать оставила в одной из подсобок. Развлекалась сучка прямо в институте. - Ян глотнул слюну от горячих воспоминаний, чтобы не забрызгать всё вокруг от сильного слюноотделения. - Сексуальная тётка была, при виде её первокурсники слюни пускали. А когда пошли слухи о том, что она спит с одним из студентов, вот тогда-то она резко и изменила свою внешность, самое главное изменился её характер. Говорили, что готовили приказ на её увольнение из института. А теперь она всем симпотным парням мстит. Они её своим видом возбуждают, а, чтобы опять не согрешить, она просто от них избавляется. Вы видели, кто в списке? Аркаша, Саня, Сёма, все хорошисты. А Аркаша в химии просто спец. Он мне иногда снотворное делает, в аптеках такое не найдёшь. А кто остался? Одни девчонки и пацаны-батаны. А как она сейчас стала одеваться, просто синий чулок. Даже очки надела, а ведь зрение у неё хорошее. Видит словно в бинокль, что творится наверху в аудитории. Не раз замечал, когда она пишет, снимает очки, а когда в зал смотрит, то поверх очков. На тапочки перешла, каблуки больше не носит. Бабские юбки и растянутые кофты. Не женщина, а архивная моль.
