Предисловие
Скорбь, перешедшая в радость
Перед вами книга, которая уже не раз переиздавалась. В течение многих лет она перепечатывалась на пишущей машинке под копирку и подписывалась «ГБР» – «грешный Божий раб». В советские годы существовали запретные темы, книги на эти темы не могли выходить официально. Да и сама вера в Бога была гонима, а тех, кто дерзал о ней рассказывать, могла постигнуть суровая кара советского закона. Но были люди, во всем законопослушные, которые считали своим нравственным долгом перед Богом и людьми возвещать слово Божие и закон Божий ставили выше закона людского. Одним из таких замечательных исповедников веры был профессор, доктор химических наук Николай Евграфович Пестов – «грешный Божий раб», как он себя называл.
Книга «Жизнь для вечности» была самой первой из написанных Николаем Евграфовичем. Причиной ее появления стало трагическое событие – смерть горячо любимого сына Николая, погибшего в 1943 году на фронте в 19 лет в своем втором бою. Смерть сына Николай Евграфович переживал очень тяжело, но это скорбное событие стало началом целой цепочки событий радостных.
Книга о сыне и все последующие книги полны искренней, глубокой веры, Николай Евграфович писал их от чистого сердца. И потому, что сердце его было чистым, его книги привели к Богу и к Церкви многих людей, выросших в атеистическом государстве, воспитанных в семьях, где ничего не знали о Христе.
Николай Евграфович не дожил до того времени, когда его книги стали печатать в типографиях и издавать многотысячными тиражами. Но повествование о любимом сыне, который с верой жил и с верой отдал свою жизнь, чтобы жили другие, по-прежнему не может оставить читателя равнодушным, не может не призвать его задуматься о тех же глубоких вопросах, о которых размышлял этот замечательный юноша.
Это издание отличается от предыдущих тем, что состоит их двух частей. Первая – уже не раз издававшаяся книга «Жизнь для вечности», а вторая – это оригиналы писем Коли Пестова. Многие из них цитируются в книге Николая Евграфовича – но не все, и не всегда полностью. Эти письма – ценнейшее свидетельство не только о самом Коле и его близких, но и о времени, в которое они жили.
Письма открывают как бы два окна. Читая письмо, мы видим то, что видел его автор. А еще мы получаем возможность заглянуть в душу автора. Мы видим черты давно ушедшей эпохи, когда многое было иным. Иным был быт, ценности, иным было отношение людей друг к другу, иными были и сами люди. Жизнь была другая, в чем-то тяжелее, чем сейчас; не было привычного нам комфорта, но мелочи жизни не поглощали внимания, оно было обращено на настоящие ценности, те ценности, что «выше граней земных».
Бытовые детали, которыми полны письма, создают впечатление достоверности, эффект присутствия. Читая, ты можешь представить себе, что происходило в той далекой реальности. В письмах раскрывается глубокий внутренний мир человека, ищущего Бога, стремящегося жить по Его заповедям. Эти письма тем ценнее, что принадлежат совсем молодому человеку, вступившему на путь, ведущий в жизнь вечную. Решающие вехи на этом пути – вера и верность, поступки, возвышающие его над суетой и шумом обыденной жизни.
Обратим внимание на некоторые черты той далекой эпохи, о которых напоминают письма Коли Пестова. То, что почта просматривалась военной цензурой, все знали. Поэтому написать о том, что он просит помолиться великомученику и целителю Пантелеймону, Коля не мог – он просил «обратиться к врачу Пантелеймонову». Семья Пестовых жила неподалеку от Елоховского собора, поэтому, когда Коле удавалось попасть в храм, он писал, что «пошел к Елоховым». Недреманное око НКВД обозначалось «посещением Анны Гавриловны». Этой нехитрой конспирации было достаточно, чтобы усыпить бдительность недалеких военных цензоров.
Как известно, самым сильным влиянием обладает личный пример. Письма Коли Пестова свидетельствуют о том, что можно сохранять человеческое достоинство в трудных обстоятельствах, можно тихо, скромно, незаметно совершать в повседневной жизни значительные, если не сказать героические поступки.
Вечная память воину Христову Николаю, жизнь свою за други своя на поле брани положившему, и родителю его, грешному рабу Божиему – Николаю Евграфовичу Пестову!
Протоиерей Александр Ильяшенко,
настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря г. Москвы,
руководитель проекта «Непридуманные рассказы о войне»
Николай Пестов. Жизнь для вечности
От Тебя победа и от Тебя мудрость,
и Твоя слава, а я Твой раб.
(2 Езд. 4:59)
Слава в вышних Богу…
(Лк. 2:14)
Кротость души – вот то, что украшает человека, делает его приятным и милым для всех окружающих. Обычно кротость соединяется с простотой и скромностью. А если к этому еще добавляется горячее, любящее сердце, то все это делает человека «солью земли», «свечой», которую ставят на подсвечнике, чтобы светить всем в доме (Мф. 5:13,15).
От Господа нам выпало счастье иметь сына, который отвечал этим качествам. Он рано созрел духовно и рано был взят Господом с земли. Он оставил нам образ девятнадцатилетнего юноши с кротким, любящим сердцем. В последний год его жизни им было написано большое количество писем, которые рисуют его нежную, простую, отзывчивую душу, полную готовности служить людям. Эти письма исполнены вместе с тем чисто христианской философии жизни с безропотным послушанием воле Господней и мудрой рассудительностью, редкой для девятнадцатилетнего возраста.
Есть обычай ставить памятники на дорогих сердцу могилах. Около нас нет могилы нашего сына – он похоронен далеко от нас, на поле боя, на братском кладбище. Пусть же будут памятником ему эти строки, в которых я хочу описать его образ, его жизнь и поступки, последние героические часы его жизни и передать основы его цельного, глубоко христианского миросозерцания.
Может быть, у некоторых иногда встают вопросы, как можно воплотить в жизнь заветы Христа в современной обстановке и как можно быть «мудрыми, как змии, и простыми, как голуби» (Мф. 10:16). Мне кажется, Колина жизнь дает ясный ответ на оба эти вопроса.
В основном содержание записанного нами относится к повседневному быту с его «мелочами жизни». Но не сумма ли «мелочей» составляет жизнь и не на «мелочах» ли мы более всего спотыкаемся? И не есть ли самое важное и великое – быть «верным в малом» (Мф. 25:21).
Моя доля в этом труде – скромная доля. Все основное принадлежит самому Коле – его письмам, сочинениям, дневникам и его поступкам, словам и мыслям. Мне нужно было лишь собрать все это и, выбрав все ценное и значимое, изложить в нужной последовательности.
