***
Я, окончившая школу с двумя четвёрками и не поступившая в педагогический университет на дневное отделение, иду на заочное, в филиал неизвестного московского института. Благополучно сдав вступительный экзамен и получив студенческий билет, вместе с квитанцией об оплате первой сессии еду домой.
Мне 17, в голове строю предположения, как финансово вытянуть шесть лет обучения?
Мама работает одна, я осознаю, что плата велика. Хоть мы и храбримся, но нервы сдают. Детская истерика со слезами, обидами и горечью льётся фонтаном на мамины плечи. Она столько выдержала в жизни, а тут ещё эта водная феерия. Принимаем решение о поиске заработка для меня. Первое, с чем пришлось столкнуться и принять как факт, – руководитель хочет видеть специалиста с законченным высшим образованием. Бывшая школьница не имеет шансов занять понравившуюся должность.
Счастье в виде вакантного места пришло, точнее – прибежало, запыхавшееся и смеющееся.
Однажды в дверь постучала дочь маминой подруги и рассказала, что знакомым требуется продавец-консультант в обувной магазин. Предложение восторга не вызвало. Слова «отчёт» и «учёт» звучат устрашающе. Мгновенно вспомнились рассказы о том, как «Зинку подставили и сделали недостачу», как «Ольга обсчиталась и год расплачивалась с долгами».
Казалось, это не больше, чем слова. Но на собеседовании озвучиваю опасения и неожиданно получаю разъяснения о «должностных обязанностях» и о том, что «ведение отчётности» возлагается на старшего продавца.
Спустя два дня становлюсь частью коллектива. Столько туфель и сапог в одном месте! Здесь терпкий запах обувного крема смешан с ванильным шлейфом духов, занесённым первым покупателем. Удовольствие взять в руки ботинок, не важно – мужской или женский, и натереть так, чтобы ни пылинки – лишь блеск новой обуви. Всё вызывает восторг! Продавцы, проработавшие не один год, относятся с опаской и заключением: «Если взяли новенькую, значит, кого-то хотят уволить».
Со временем в составе происходят изменения. Взрослые женщины не выдерживают критики, чувствуется усталость и нервозность. Начинается череда увольнений.
Команда некоторое время не складывается. Пришедшие на стажировку новички сменяются, отработав от силы день.
Я продолжаю учиться и трудиться настолько увлечённо, что, кажется, пропускаю события, происходящие вокруг.
***
Замечаю людей с сотовыми телефонами, удивляюсь: какие молодцы, что позволяют себе дорогие покупки. Денег на жизнь хватает, не жалуемся и не берём в долг, но покупка телефона не обсуждается. Хотя он нужен. Иногда стою по полчаса в ожидании автобуса. Подходит. Забегаю, сажусь на свободное местечко, если повезёт, то у окна: ехать далеко, так хоть рассматриваю город, прохожих. А он, зараза, ломается, проехав всего три остановки. Приходится ждать следующий, который идёт с пятнадцатиминутным интервалом. На работу опаздываю, захожу – шмыгая носом и ища оправдание. Если бы позвонила и предупредила, не пришлось бы краснеть. Или, наоборот, с работы уехать не могу, а маму не предупредить. Хотя и звонить некуда. Домашнего телефона в комнате нет, единственный вариант, которым пользуются жители, – ярко-красный дисковый аппарат, стоящий у вахтёра в комнате на первом этаже.
Однажды, возвращаясь с работы, увидела грязного, пахнущего смесью пота и алкоголя мужчину. Образ устрашающий и неприятный. Каково же было удивление, когда напрочь запитый человек достал из кармана потёртой, местами рваной кожаной куртки мобильный телефон и прокуренным голосом привычно крикнул: «Алё!»
