Дмитрий Суханов - Журавлиный берег детства

Журавлиный берег детства
Название: Журавлиный берег детства
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Журавлиный берег детства"

Мои стихи о том, что прошло через моё сердце и застряло в памяти, найдя себе уголок в моём сердце, и оно от этого всё чаще стало побаливать. Но боль притупилась, стала привычной оттого, что воспоминания и грустные, и радостные. И уже, как обычно, ждёшь и ищешь в осеннем небе улетающих журавлей, связав с ними и жизнь, и любовь, и родину, и родных и близких людей. А когда они по весне возвращаются, то хочется верить, что жизнь ещё не кончилась и я кричу в весеннее, синее небо – будем жить!!!

Бесплатно читать онлайн Журавлиный берег детства


© Дмитрий Суханов, 2018


ISBN 978-5-4490-5721-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


Сенечка

Они не дрались, но не упускали возможности задеть друг-друга лапой. Причём Сеня-наш кот, живущий с нами уже порядочно времени, цветом забелённого кофе в полоску, как бы говорил другому нашему котику Боне, которого мы взяли в приюте, дескать знай своё место. А Бонифаций так звали нашего лорда-британца, втягивал голову, кстати довольно большую, и отвечал, а я что, я ничего. Сенечка был простой дворовый кот от нашей кошечки и соседского кота, встречал меня с работы, ложился на спину и катался по земле. Я брал его на руки и нёс домой. Это был, как бы ритуал нашего общения. Кот был своеобразный, не простой. Мог мгновенно заскочить на высокую яблоню, а потом там мяучить, слезать-то труднее. А как он лечил нас. Всегда ложился именно на больное место и нам под его мурлыканье, помогало, боль утихала. Боню мы взяли взамен умершего котика Марсика для Сени, вдвоём как никак веселее жить. Постепенно они попривыкли друг к другу и уже не ссорились по пустякам, обнюхивались-как целовались. Бонифаций ходил медленно, с достоинством, не зря аглицкой породы. Мы боялись, что сорвётся соседская собака и разорвёт его, как Тузик грелку, с его такими доверчивыми глазами. Его мать Дусю, она была с котятами, так бы убежала, Дик разорвал. Что поделаешь, не ведутся у нас кошки, да и собаки тоже. Бывает чем-то травятся, не от голода, конечно, и приходиться выхаживать, лечить. К ним так привыкаешь, что отдаёшь всё, только бы жил. Вот и Сенечка наш расстаял, как свечка.

И лечили, и возили в ветлечебницу, всё напрасно. Умирал тяжело, дождался нас из города, глядел с надеждой, что поможем, да где там. Боня был рядом, лежал и по кошачьи тоже хотел помочь, чувствовал по своему. Похоронил я его у дороги, под нашей ёлкой, рядом с котом Марсиком и собачкой Кузей. Это уже второе, если так можно сказать, захоронение наших животных. У них, как и у людей, есть тоже привычка умирать. И так же по ним мы тоскуем, вспоминаем и плачем. А Боня уже четвёртый день ищет Сенечку и ещё долго будет сидеть на крыльце, как обычно, смотреть в темноту и ждать его. Такова жизнь, мы стареем, болеем, ссоримся, ворчим друг на друга, а случись что, будем смотреть в темноту и так же ждать.

Я встретил её, она шла возле леса

Я встретил её, она шла возле леса,
Махая узорным платком,
За ней паутиной струилась завеса,
Блистая в лучах серебром.
Потом я увидел её на поляне
И где проходила она,
Всё виделось будто бы в лёгком тумане
Из воздуха и серебра.
Пред ней расступались мохнатые ели,
К кустам прикосалась она
И ветки тогда мелодично звенели,
Как будто бы из серебра.
Когда она вышла из леса на поле,
Покрытое белым ковром,
Открылось вдали голубое раздолье,
Сияющее серебром.
Так кто же имеет такое богатство,
Что в нём закупалась сама.
И было не трудно нам всем догадаться,
Да, это, конечно, зима…

На исходе февраля

Зима заскучала, февраль на исходе,
Ну что же, предел есть всему.
Быстрее начнётся движенье в природе,
Светлеть станет раньше в дому.
Появится больше цветной акварели,
Напьются хвоёю ветра,
Закапают с крышь голубые капели,
Длиннее придут вечера.
Снега разрыхлятся, просядут, промнутся
И лес пробудится от сна.
Быть может морозы ещё и вернутся,
Но всё же приходит весна.
Она не спешит, постепенно ступает
Во всём есть природный закон.
Зима с неохотой ей всё уступает,
Хотя календарь завершён.
Была ведь хозяйкой недавно толковой,
Стелила ковры по полям,
Плела кружева и ковала подковы
На зависть другим ковалям.
Но так происходит, зимою холодной
Погреться так хочеться нам,
А лёжа на пляже, в жаре неуёмной,
Тоскуем по белым снегам
И дань отдавая весенней погоде,
Всё будет потом, а пока,
Зима загрустила, февраль на исходе
И дремлет под снегом река.

Я слушал ночь

Февральский снег под лунным светом
Лежит в сиянье голубом.
Пока живём на свете этом,
Всегда мы помним о былом.
Всегда мы помним о прошедшем,
Что и сбылось, и не сбылось,
О нём, покой в земле нашедшем,
Что нам бедой отозвалось.
О том, что стольких потеряли,
Родных и близких не сочтёшь,
Что снятся нам родные дали
И как без этого живёшь.
И как бы не был чёрств душою,
Оставшись тет а тет с собой,
Вдруг сердце защемит тоскою
О детской мелочи простой.
О первой, может быть, игрушке,
Как папа подарил сачок,
Как в старой бабкиной избушке,
За печкой тренькает сверчок.
Как первый раз залез на ёлку,
А слезть назад уже не мог,
Кричал и плакал, всё без толку,
Пока брат старший не помог.
О том далёком, безвозвратном,
Но о твоём и о моём,
Одним лишь нам с тобой понятном,
О детстве нашем дорогом.
И у тебя душа заплачет
И мелкой станет суета,
А память жизнь переиначит,
Вновь обретётся доброта.
Дай Бог, всё так бы и случилось,
Но время нынче уж не то.
Сейчас не ждём от жизни милость,
Берём не глядя ни на что.
Придёт нелепая обида,
Что честно жить сейчас нельзя,
Ведь деньги есть спасёт Фемида,
Для вида пальчиком грозя.
Уйду в себя, как в сон глубокий,
Что можем мы в своей стране
И вспомню тот февраль далёкий
В моей родимой стороне.
Вот так же звёзды ночь кружила
И охраняла млечный путь,
Искрился снег, луна светила,
Никак мне было не уснуть.
Я слушал ночь душой ребячьей,
Уж сколько лет прошло с тех пор,
Но помню где-то лай собачий
И тихий звёздный разговор.

Дальний берег снится мне ночами

Дальний берег снится мне ночами,
Дальний берег снегом занесён.
Там горит алмазными свечами
На ветру заледенелый клён.
Замела метель пути-дорожки
В одичавшем дорогом краю
И стоит изба на курьих ножках,
Где качали колыбель мою.
Кто-то жил, забитые окошки
Не горят от отблесков зари,
Ни куда не деться старой кошке
И клюют рябину снегири.
Обойду подворье, вспоминая,
Здесь у нас когда-то был плетень,
Вот и метка на стене сарая,
Что ножом царапал целый день.
Старый сад, как царство не живое,
А когда-то радовало взгляд.
Где то время, времечко былое,
Не вернёшь никак его назад.
Без хозяина здесь всё расклеится,
Снега наметёт на чердаке.
Сдохнет кошка, так и не погреется
На печи, в холодном закутке.
А потом, что нужно, разломают,
Да, какой в деревне нынче стыд.
И когда весной, снега растают,
Подожгут траву и всё сгорит.
Вот и жизнь моя, как дом заброшеный,
Не горит от отблесков зари.
Снится клён снегами запорошеный,
Да клюют рябину снегири.

Дело случая

За окном мороз лютует,
Заковал все стёкла.
Парень девку не целует,
Знать любовь засохла.
Не согреться ей на печке,
Слёзы льёт в перину,
Собралась гадать по свечке,
Про свою судьбину.
И пошла она к старушке
Одинокой, древней,
Что жила в глухой избушке,
Сразу за деревней.
И старушка нагадала
Ей судьбу такую,
Чтоб она его не ждАла,
Любит он другую.
Заревела молодица
От такой измены
И решила отравиться
Иль порезать вены.
А на утро шум раздался,
Подошла машина.

С этой книгой читают
Каждая жизнь пропитана цветочным ароматом, запахом чьей-то любви. В каждом стихе есть чья-то жизнь, прожитая или только начинающаяся, каждый стих несет в себе истинную правду обо всем сбывшемся и несбывшемся…
Книга Елены Королевской – замечательный пример настоящего, глубокого патриотизма, не нарочитого, провозглашаемого на митингах и демонстрациях, а подлинного, идущего из глубины души – того, что и называется простыми словами «любовь к своей Родине». Но самое ценное – каждая строчка любого из этих стихотворений учит патриотизму юные души, маленьких граждан великой России, которые еще только постигают науку любви к Родине. В том числе и с помощью пре
Кассовый чек несет в себе информацию статистического свойства, но при этом цифры и буквы на нем упорядочены, что придает ему сходство с поэтическим произведением. Автор дополняет реальный изобразительный ряд асемическими письменами и абстрактными символами. Слова, буквы, цифры и росчерки наслаиваются друг на друга, образуя единую многосмысловую структуру. Автор выступает в роли своего рода «переводчика» с языка экономической конкретики на язык эк
Любовь снимает все Заклятья прежние, И злого колдовства закончен пир. Цветочек аленький – Подарок маленький, Но как меняет он весь этот мир.
Они – творцы, способные менять направление развития человеческой цивилизации и служащие интересам корпорации Лемнискату. Время для них не преграда, а инструмент, который они используют в своих интересах. Их стараниями предотвращены Октябрьская революция и Первая мировая война, а Российская империя является процветающим глобальным государством.В начале XX столетия их всего трое – двое мужчин и юная девушка, Ольга Орлова. Слишком юная, чтобы суметь
Рассматривается состояние социального и человеческого капитала и его роль в обеспечении устойчивого экономического роста. Особое внимание уделяется качеству рабочей силы и определяющим его факторам (уровень профессиональной подготовленности, состояние здоровья, степень социальной защищенности и др.).Для научных работников, специалистов в области государственно-го управления, преподавателей вузов, аспирантов, студентов.
«Полночные хроники. Взор теней» – потрясающее романтическое фэнтези от Бьянки Иосивони и Лауры Кнайдль. Первая книга в серии «Полночные хроники». Для фанатов Кассандры Клэр и сериала «Сверхъестественное». Бьянка Иосивони – одна из самых популярных писательниц в нише романтической литературы Германии. Автор бестселлеров «Быстро падая» и «Взлетая высоко». Лаура Кнайдль – успешная немецкая писательница, выпустившая более двадцати романов, многие из
Наследие Первых крепнет, но это не сплотило королевство. Одни используют дар, другие его отрицают, желая видеть мир таким же, как прежде. Жизнь обесценена в этом закрутившемся вихре, а знать продолжает свои игры, гася одни конфликты и разжигая другие.Главарь культистов готов к ритуалу. Его последователи, оставленные без надзора, находят союзников среди людей короля и решаются на отчаянный шаг. Недоверие, подозрения, обиды и самоуверенность скрыва