Какая разница, что писать, когда тебя не читают. Можно писать письма, можно дневник, можно книгу. Лучше, наверное, книгу.
Он встретил Еë в приморском городе, когда в его стране шла война. А здесь было самое молодое и самое несолёное море в мире. А ещё здесь были дюны и сосны.
Всю неделю до того, как увидеть Её, Он томился непонятным ожиданием. И даже получал подсказки – неожиданные и необъяснимые события происходили с Ним.
Случайный знакомый посоветовал написать о любви во время войны, хотя Он никогда ничего лирического в своей жизни не писал. Или на колокольне старой лютеранской церкви Он нашёл металлический крестик, причудливым образом впаянный в витражное стекло. И там же у памятника монаху, идущему из тьмы к свету, вместо того, чтобы потереть фонарь (как потом оказалось, чтобы увидеть отдалённое будущее), Он погладил руку – вот сразу будущее и получил.
И Он написал своё первое стихотворение – верлибр о том, что произошло в тот день, когда Он встретил Её.
Предчувствие дневного чуда – чудо утра
Море, сосна – с неё летело в траву перо
Волшебного цвета – коричневое с оранжевым и синим
Упало, но в траве не найти
Было – и нет
Чудо дня – белизна, тёмные волны волос, прямость
Прямота взгляда и его синева —
От более светлой у зрачка
С переходом к насыщенному канту
Было – и нет
Можно ли верить улыбкам судьбы?
Он не верил. Прежде всего в себя. Он думал, что только посмотрит на Неë, сидящую на террасе, и всё. А потом, вернувшись в свою страну, будет просто иногда вспоминать о Ней. Ведь Она может говорить только на языке любви, а Он его не знает. В его стране на нëм никто никогда не говорил. Но оказалось, что Она знает и язык его страны. И Он допустил фатальную ошибку – сидел напротив Неë за столом и разговаривал. Слушал Еë голос, смотрел в Еë глаза и думал, что же теперь делать?
Он разговаривал с Ней три вечера. Он нигде не встречал Её в те дни – только на террасе. Но Он знал, что, войдя во двор, увидит Её там, сидящей за столом и читающей книгу. Непременно в чём-то белом. И это знание было счастьем. Он никогда не был так тепло, нежно и тихо счастлив. Он наслаждался морем, смотрел на плывущего по волнам лебедя и знал, что вечером увидит Её вновь.
А однажды Он видел, как она промелькнула мимо его окна в чёрном платье. Она ушла по делам. У Неё было много дел даже здесь, в курортном городе.
Он понимал, что с ним произошло что-то странное, из ряда вон выходящее – Она была совсем не той идеальной женщиной, которую Он себе представлял. Но тем не менее, в первую же секунду Он понял, что это Она самая. Неидеальная, но именно Та. Он сразу же узнал Её. Но как мало времени было у Него!
Я постиг слово как восторг
Я постиг имя как зарок
В этом имени – море спокойное, штиль
Чайки, дюны и лодки
В этом небе – неоглядная синева
В этом мире – белые рукава…
В этой жизни – вечер, лампа, стол
Люди какие-то – вечный житейский слом
Взгляд прямой не глядит напрямую
Этот вечер – в последний раз
Утром будет другая жизнь у нас
Только имя останется – море, чайки и лодки
И осталось у него только Её имя. А Она уехала. Ему потом сказали, что видели Её, стоящей около двери в Его домик, но Она так и не зашла. А Он не вышел, потому что Ему казалось, что Она задержится здесь ещё хотя бы на пару дней, как раз до его отъезда в свою страну.
У нас на двоих есть одна тайна —
Мы знаем – август – первый месяц осени
