Рык господина Мартина заставлял стены Обители Судеб мелко дрожать. Я шла на звук. В приступе ярости служитель рока разнес в щепки не только несколько межэтажных дверей, но и старинную резную дверь в кабинет начальства. Пройти мимо скандала, причиной которого являешься, было выше моих сил. Пожалуй, я немного переборщила, одаривая господина инквизитора своим вниманием, которое он, к слову, совершенно не ценил. Призраков вообще редко ценят, особенно, когда их невозможно изгнать.
Крики в кабинете стали громче. Я осторожно заглянула внутрь. Инквизитор, перегнувшись через стол, гневно потрясал перстом перед лицом невозмутимой мойры. Будь на ее месте я, господин Мартин недосчитался бы пальца.
– Или вы отправите ее в пекло, или нога моя больше не ступит на порог этого кабинета! ― орал ревностный поборник справедливости.
Мойра вязала шарфик. Спица мелькнула в опасной близости от налитых кровью глаз, но господин Мартин намеков не понимал:
– Клото, вы обязаны принять меры!
Богиня судьбы, чуть нахмурив лоб, потянула за нить. Доска под ногой инквизитора треснула, и Мартин по колено провалился в дыру. Лишившись сапога и чуть остыв, он резко умерил свой пыл, повернулся к другой мойре и взмолился:
– Лахесис, я умоляю вас, избавьте нас от этого порождения Мрака…
По губам мойры скользнула улыбка:
– Смею вам напомнить, что вы сами ее сюда притащили.
– Такова воля Света! ― не сдавался инквизитор.
Клото на секунду оторвалась от вязания:
– Свет не властен над Тьмой, ― спицы легли на стол, мойра намотала на палец тонкую черную нить, и меня втянуло в кабинет. ― Вы притащили в Обитель этот кусочек Мрака. Свет тут совершенно не при чем, ― ослепительно улыбнулась Пряха.
– Раз так, то, может быть, господин инквизитор вернет меня туда, откуда забрал? ― обрывок черной нити на запястье тянулся к черному клубку в руках Клото.
Третья мойра поднялась из-за стола, кокетливо поправила черный капюшон:
– Нить твоей жизни перерезана, ― серебряные ножницы в ее руках щелкнули, ― тело мертво, душа ждет решения своей судьбы.
Я сложила руки на груди и оскалилась:
– В таком случае, все души темных будут ждать этого решения вместе со мной. Надеюсь, господин Мартин найдет, чем развлечь орду мстительных призраков.
Инквизитор зарычал: будь у него такая возможность, он задушил бы меня голыми руками. Нельзя было оставить столь искреннее проявление чувств без внимания:
– Ну-ну, не надо так переживать. Любая гильотина в моем подвале к вашим услугам. Нашему Хору Неупокоенных Душ не помешает безголовый солист. Наш с вами дуэт произведет фурор. А репетировать мы будем прямо здесь. Ведь уважаемые мойры не будут возражать?
Лахесис расхохоталась. Айса многообещающе улыбнулась:
– Неужели ты думаешь, что можешь поспорить с Судьбой?
– Одна нет, а вместе с хором приведений ― вполне.
– Отчаянная, ― заметила Клото, разматывая клубок.
– Упрямая, и кого-то мне сильно напоминает, ― Лахесис крутила между пальцами медный грош. ― Пусть жребий решает.
Богиня Случая подбросила монету, медяк несколько раз перевернулся в воздухе и замер на ребре.
Мойры переглянулись.
– Хорошо, один шанс, ― улыбнулась Лахесис, ― тебе везет.
Она подтолкнула монету, и та с легким звоном упала на стол. Серебряные ножницы Айсы щелкнули, обрезая белую нить. Спицы в руках Клото нестерпимо ярко вспыхнули, невидимый вихрь подхватил меня и поволок в неизвестность.
Фреска на потолке не понравилась мне сразу. Пара десятков пухленьких младенцев с приторными улыбками доставали из колчанов стрелы. А трое особо упитанных пупсов уже целились мне в сердце. На золотых наконечниках маслянисто блестели капли яда. Стрелы сорвались с тетивы, я кубарем скатилась с кровати на пол. Стрелы истаяли на подлете к подушкам, младенцы залились беззвучным смехом. Показав потолку неприличный жест и получив в ответ такой же, я поднялась и осмотрелась.
Тканые обои в мелкий цветочек, кровать с резными столбиками, украшенными все теми же младенцами. На комоде ― пыль и засохший букет каких-то цветов. Сквозь задернутые шторы пробивается тусклый свет. Я осторожно приоткрыла занавеску и выглянула наружу. С высоты второго этажа открывался прекрасный вид на стройные ряды чахлых кустиков, заменявших местным обитателям парк. Ветер гонял сухие листья по ровным, посыпанным мелким камнем дорожкам. Вдалеке блестела позолоченная ограда, а сразу за ней начинался лес. Исполинские деревья стояли плотной стеной: ни подлеска, ни травы, только ветер гоняет пыль меж стволов. И ни души. Вымершее серое пространство.
По спине побежали мурашки. Надо убираться отсюда. Рука сама потянулась к оконной задвижке, но так и замерла на полпути. Я судорожно сглотнула и пошевелила большим пальцем, незнакомая рука у задвижки послушно шевельнулась. Белые холеные ручки сжались в кулаки, аккуратно подстриженные розовые ноготки впились в ладонь.
Лихорадочные поиски зеркала были недолгими. Спустя несколько минут я любовалась на угрюмую белокурую эльфийку в длинной ночной рубашке, соблазнительно облегавшей пышную грудь. Отражение поджало пухлые губки и нахмурилось. Я зарычала, саданула кулаком по зеркалу и вылетела из ванной. Если мойры понадеялись, что, получив пару длинных ушек, я ринусь сажать цветочки и петь заунывные баллады, то они жестоко ошиблись.
Я рванула ящик комода. Ни секунды тут не останусь. Ибо там, где есть один эльф, наверняка найдутся еще, а мне бы хотелось отложить вступление в общество садоводов на неопределенный срок. Только найду пару штанов, и сразу в бега. Выпотрошить комод было делом пары минут, моя нога уже стояла на подоконнике, когда в комнате раздался голос Айсы:
– Дорогая моя, ты куда-то собралась?
– Подальше отсюда, ― буркнула я, вскакивая на подоконник.
Костлявая мойра только рассмеялась:
– Думаю, у тебя ничего не выйдет. Королева эльфов не может покинуть свой дворец, если только она не хочет вновь вернуться в Обитель Судеб, ― Айса выразительно замолчала. Прозрачный намек был понят, я уселась на подоконник, свесив ноги в комнату.
Мойра довольно улыбнулась и продолжила:
– Смерть королевы разбила сердца ее подданных, не увеличивай их скорбь, тем более что пока у эльфов есть королева, у тебя есть это замечательное тело.
Я зарычала. Мойра подняла голову, внимательно разглядывая потолок:
– Но если ты предпочитаешь дирижировать хором, а не целым королевством, то добро пожаловать обратно. Только в этот раз уже навсегда, ― она ухмыльнулась, накинула на голову черный капюшон и исчезла.
Ярость требовала выхода, ни в чем не повинная туфля полетела в стену. По руке прокатилась волна магии, и вслед туфле полетел огненный шар. Аккуратные ноготки потемнели, превратившись в такие родные черные когти. Не успела я обрадоваться, как когти истаяли, уступив место идеальному эльфийскому маникюру.
