По пустынной заснеженной улочке, в направлении трамвайной остановки, не спеша двигались мужчина и женщина. Подойдя к стоящему и будто бы ожидающему их вагону, парочка загрузилась внутрь и тут заметила странную картину: трамвай толкали! Юноша, девушка и мальчик, изо всех сил упираясь в железные бока, пытались сдвинуть многотонную махину с места. Причем находящиеся в трамвае пассажиры не обращали на происходящее ровным счетом никакого внимания.
«Что-то непонятное… – подумал мужчина. – Трое, включая ребенка, толкают вагон, а остальные, как ни в чем не бывало, ждут. Может, мне помочь?»
Но не успел мужчина подумать об этом, как на улице раздался громкий детский плач, и мальчик, перестав толкать, забегал вокруг остановки, ловко ускользая от рук «родителей».
В этот самый момент, оставляя истеричную троицу позади, трамвай тронулся. Проехав остановку, все пассажиры с той же невозмутимостью покинули салон, мгновенно исчезнув во внезапно спустившемся на землю морозном тумане. А оставшиеся в полном одиночестве мужчина и женщина направились к расположенному неподалеку частному сектору.
– Здесь, – женщина указала на выросший из тумана деревянный особняк.
Толкнув дверцу металлических ворот, они оказались внутри просторного двора, в центре которого возвышалось огромное ведущее в дом резное крыльцо. Тут же на вершине сооружения появился улыбающийся старичок и, махнув гостям, позвал за собой. Поднявшись в дом, женщина отвела старца в сторону и долго что-то объясняла, а затем, повернувшись к спутнику, произнесла:
– Иди сюда.
Мужчина покорно подошел.
– Садись и закрой глаза, – указывая на стул в центре комнаты, скомандовал старик.
Выполнив приказ, мужчина не имел возможности наблюдать за происходящим, а мог только чувствовать. А чувствовать он начал сразу. Внутри него все заволновалось, сердце задрожало, а сознание наполнилось непонятной тревогой. Вдруг он почувствовал, как к левой щеке прикоснулось что-то большое и холодное. Нечто прилипло и постепенно стало раскаляться, но боли не было, а было огромное парализующее волю чувство страха. Мужчина с нетерпением ждал, когда же позволят открыть глаза, но время шло, а ритуал, проходящий в полнейшей тишине, не прекращался.
«Крест или амулет приложил? Странно… Такое впечатление, будто он примагнитился ко мне…», – размышлял «испытуемый», пока не услышал голос спутницы:
– Вставай, пошли…
Мужчина открыл глаза и увидел перед собой все то же улыбающееся лицо старика.
– Пойдемте, я вас провожу, – услужливо предложил тот.
Выйдя из дома, все дружно спустились по крыльцу и оказались в заснеженном дворе. Подойдя к металлическим воротам, колдун неожиданно кинулся в пляс, танцуя не то гопак, не то вальс… Мужчина изумленно смотрел на происходящее, а женщина, словно не видя этого, спокойно шепнула:
– Я договорилась подешевле, с тебя всего тысяча.
Мужчина достал купюру и уже собирался передать спутнице, как вдруг резко остановившийся «танцор» выхватил гонорар и устремился в дом. Но у самой двери его остановил неожиданный вопрос:
– Скажите, на мне есть порча или проклятье? – полюбопытствовал мужчина.
Старик, немного подумав, ответил:
– Ничего такого не вижу, но твой двенадцатый дом переполнен.
Мужчина остолбенел:
– А что это… значит?
– Это значит, что ты живешь в постоянном ожидании смерти.
Услышав шокирующую новость, мужчина вышел за ворота, где его ждала спутница. Туман испарился, и окружающий мир стал ослепительно белым. Медленно, по какой-то узенькой тропинке, засыпанной вязким рыхлым снегом, они побрели в сторону видневшегося леса. Шествуя немного впереди, мужчина вслух рассуждал:
– Что значит «в ожидании смерти»? Я ее жду или она меня ждет? Непонятно… Конечно, сама смерть не так страшна, страшнее стать беспомощным инвалидом. Кому я тогда буду нужен? Только матери… А что будет с ней? Она не переживет… Ты слышала, что мне старик сказал? – с этим вопросом мужчина повернулся к женщине, но от ужаса вздрогнул. У спутницы, одетой в черный плащ с глубоким капюшоном, не было лица…
– Уф-ф, – мужчина средних лет резко сел на постели и, вытерев ладонью взмокшее лицо, пробормотал. – Надо ж такому присниться…
Просидев какое-то время в полной темноте, он нехотя встал и обессиленной походкой направился в ванную.
Обладателя нелепого сна звали Анатолий Нетребин. Жил он на окраине Тулы, в небольшой однокомнатной квартире в полном одиночестве, но совсем не переживал по этому поводу. Конечно, когда-то у него была семья: любимая жена и маленькая дочь, но к своим тридцати трем годам благодаря глупости и разгульности потерял их. Тогда, пять лет назад, решив, что женился слишком рано (совершив тем самым большую ошибку), он оставил квартиру, нажитое имущество и ушел в «свободное плаванье» догуливать свою молодость. Вначале Анатолий уехал в небольшую деревеньку, откуда был родом и где в данный момент проживали его родители. Но мать с отцом, конечно же, не одобрили поступок сына и, переживая за семилетнюю внучку Машеньку, всячески старались примирить супругов. Спустя несколько месяцев каждодневных упреков Толя решил вернуться в город, чем несказанно обрадовал родителей, предположивших, что он возвращается в семью. Но они и не подозревали, что решение, принятое сыном, было не ради воссоединения с семьей, а ради избавления от постоянных родительских нравоучений.
Вернувшись в Тулу, Анатолий сразу расставил с женой точки над «и». Было решено расстаться, но родителям не сообщать, по крайней мере, в первые месяцы. А до того момента, пока он не найдет работу и не снимет жилье, будет жить у нее.
Вскоре Анатолию подвернулась хорошая работа и, сняв квартиру, он окончательно ушел из семьи. А через пару лет, разведясь официально, бывшая жена тут же выскочила замуж, чем вынудила его реже встречаться с дочерью. Но скорее всего это служило лишь оправданием самому Анатолию и официальной версией для окружающих, а истинной причиной видеться реже являлось желание уделить больше времени личной персоне, жаждущей веселой и разгульной жизни, куда дочь Машенька никак не вписывалась. Девочка постепенно отвыкла и даже стала избегать нерадивого отца, который и не стремился вернуть отдалявшуюся дочь, а с легким сердцем перевел взаимоотношения с ней в финансовое русло. Раз в месяц они встречались в какой-нибудь пиццерии, где в присутствии бывшей жены алименты передавались дочери лично в руки. Встречи проходили скоротечно, и все общение укладывалось буквально в пять минут. Задав несколько дежурных вопросов об учебе и здоровье, Анатолий демонстративно трогательно целовал дочь и уходил, а уже через полчаса, спеша к очередной пассии, забывал о ней.
