Анатолий Сорокин - Знамя Великой Степи

Знамя Великой Степи
Название: Знамя Великой Степи
Автор:
Жанры: Остросюжетные любовные романы | Историческая литература | Исторические детективы
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Знамя Великой Степи"

Выжить и возродиться. Обрести свое будущее. Вернуть земли и славу кочевых воинов, утраченные отцами… С дюжиной отчаянных единомышленников удачно вырвавшись из окружения, оставшись с единственным преданным нукером Кули-Чуром, тутун Гудулу провел на скале трудную зиму, и весной 681 г. Орхонская степь вновь услышала грозный топот тюркских коней. «Грубая сущность не вечна, – напоминает автор во второй книге романа, – но вечными бывают ею рожденные мысли, и глухой голос предков, подобный эху, иногда возвращается. Но чтобы услышать его, необходимо все же напрячься – слышащий только себя, ничего кроме себя и не услышит».

Бесплатно читать онлайн Знамя Великой Степи


Грубая сущность живого не вечна, нетленными остаются лишь мысли, рожденные в минуты наивысшего напряжения его беспокойного разуму, и достигающие нашего слуха подобно эху глухим голосом предков. Но чтобы услышать его или представить в прежнем далеком образе, необходимо изрядно напрячься – слышащий только себя, многое не услышит.

Древние тюрки

РОК ИСКУШЕНИЯ

– И новые – вы грешны, – сказал Пророк, появившись на каменном острове, стесненном буйными водами, среди уцелевших по милости Неба людей и животных, зверей и гадов, начавших снова плодиться.

– Сотворено для геенны много бесов и грешных людей! Зачем? – вскричали ему. – У них нет сердца, которым они не понимают, глаз, которыми они не видят, ушей, которыми не слышат! Они – как скоты, даже более заблудшие.

– Кто сбился с Пути, тому нет водителя, и Небо оставляет его скитаться слепо в своем заблуждении, – Пророк снова был краток.

– Ты ведь – только ясный увещеватель! – вскричали островитяне, совсем не понимая того, что стоят на макушке высокой горы, а вод вокруг так много, как много было пролито слез во все прежние времена.

– Если бы я знал сокрытое, я умножил бы себе всякое добро, и меня не коснулось бы зло. Да, я – только увещеватель и вестник для народов, которые способны веровать, – смиренно изрек Божий Посланник. – Восславьте хвалой Господа вашего и просите у него прощение… Поистине, Человек неблагодарен перед своим Господом!..

Люди подвержены страху. Они молились истово тридцать три дня и тридцать три ночи. Потом спросили:

– Как мы должны поступить, если мы прощены?

– Зверь порождает зверя, человек – человека. Не становитесь ни псами, способными только злобствовать, ни тварями пресмыкающимися. Добро и алчность – только добро и алчность, стоит ли в этом еще что-то искать? Изберите по сердцу свой путь, идите дорогами, созданными для странствий, но не для цели, пристально всматривайтесь в душу свою, но не мою, и снова молитесь, другого не знаю, – был тихим ответ.

Пав на колени среди птиц, скотов, зверей и гадов, люди просили себе милости и клялись Ему…

ОН снова простил их, вода отступила. Но РОК! Человеку некуда деться от своего РОКА…

Глава первая НАЕДИНЕ С СОБОЙ

РАННИЕ СНЕГОПАДЫ

– Тутун Гудулу? Я снова слышу это собачье имя! Живыми не выпускать! Уничтожить каждого тюрка, кто посмел самовольно сесть на коня! Я покажу, как бунтовать! – послышалось грозное приказание китайского военачальника, и было последним, что Гудулу запомнил отчетливо и лишь сильней подстегнуло.

«Уничтожить! Живым не выпускать!.. Попробуй не выпустить!»

– Слышали? Все слышали – живыми не выпустить! За мной, несчастные тюрки! У нас нет больше хана. Никого у нас нет, боги, и те…. А-аа! – Не то шептали его пересохшие губы, не то хрипело и рычало на пределе возможного где-то в раззявленной глотке.

Встречаясь в замахе, тонко звенели сабли. Привставая на стременах, он слышал странный звон, совсем не скрежещущий, как должно быть, а назойливо комариный, будто одно каленое жало касалось другого вскользь и нечаянно. Слышал под собой жилистое крепко сбитое тело коня, сильные ноги, будто ставшие… его собственными ногами, но сабли уже не ощущал. Ее словно не было… Как не было и руки. Вообще: мрак, брызжущий кровью в лицо, въедливый звон, скольжение сабли по сабле, плотная тьма, набитая, множеством ненавистных, уродливых лиц с хищно прищурившимися глазенками.

Они возникали и пропадали, появлялись и вновь исчезали, как в странном тумане и мареве. Запрокидываясь на спину и отстраняясь, они будто растворялись во тьме, полной криков ужаса, боли, ненасытно пожиравшей разом обрывающие возгласы смерти, охи и стоны в одной стороне ночи и мгновенно рождающейся в другой, и он, тутун Гудулу, здесь не причем, если… вокруг одно сумасшествие.

И сабля его не причем, дело, скорее, конечно, в коне.

Хороший под ним был конь, удачный. Шел смело, всей грудью, слышал желания всадника и сам, всей мощью широкой груди раздвигал и солдат и плотную, горьковато липкую вязь с привкусом крови. Гудулу легко к нему приспособился, поверил, как верят лучшему другу, работая больше коленями, пятками, яростно вращая саблей и прикрываясь щитом, совсем не напрягал повод.

По прежнему опыту и прежним ощущениям тутун знал: не давая полной картины и общего зримого представления, опасность ночного сражения менее трагична и чувственна. Она остается и перед глазами, и в горячечном возбужденном сознании как мгновение стычки с одним, двумя или тремя противниками, остальное – неважно, ничего другого вроде бы нет, и долго для него больше ничего не существовало. Аспидно-черная темь шуршала песками, врывалась близкими и далекими глухими вскриками, давила на плечи, утяжеляла выброшенную вперед руку, которой было тяжело там, где должна находиться сабля, но тяжести самой сабли почувствовать никак не удавалось. Наверное, мешала плотная тьма, наполненная запахами крови, ужасом смерти, управляющими человеческой психикой по своим необъяснимым законам. Свои действия он совершал в безысходном отчаянии, дававшем дикую силу протеста, противления всему, что вокруг и вставало у него на пути. Он был неудержимым, безрассудно взбешенным призраком на крупном гривастом коне. Устремленный во тьму, которая не пропускает, нацелившись десятком длинных пик, замахивается саблями, рубит и рубит, он, прикрывающийся щитом, был притягательной надеждой для воинов, скачущим следом. Они были рядом, Гудулу слышал каждого. Не рассыпаясь лавой, шли строем, немедленно заменяя, того, кто только что скакал впереди. Неслись в непроходимую смертельную бездну, переполненную до отказа вражеской неисчислимостью, и нужно было всех увлекать личным примером, по-возможности выручая в критическую минут собственной саблей.

Он долго был горным потоком, лавиной, селем, расчищающими путь, и сколько их было, нукеров, не менее безрассудно устремившихся следом, можно только предполагать, понимая, что крайне немного. И теперь, пока жив, над ним нет ни силы, ни власти, кроме смерти, способной остановить его, приказать опустить разъяренную саблю, покинуть седло, покориться чужой ненавистной силе, через которую он яростно прорубается.

Ни за что!

Он заранее и всегда это знал, ощутив невозможность покориться китайцам, сдаться в плен еще на Желтой реке, приемля всякое другое решение, но и плана какого-то ясного, подготовленного у него не было. Просто монах Бинь Бяо, уверенный, нагловатый, зовущий в Чаньань, стал для него последней каплей тоскливой нерешительности, враз взорвавшей сознание, и больше от него уже ничего не зависело.

Больше никто никогда не должен решать его собственную судьбу на свое усмотрение. Ни Урыш-старуха, ни шаман Болу с того света, ни китайские армии, ни само… Небо.


С этой книгой читают
Книга возвращает нас в 679 г., в начало одного, может быть, самого важного из этих жестоких событий, наполненных и кровавыми битвами, и поэтичной любовью, и предательством. Один за другим бесславно гибнут первые предводители тюркского возмущения в Китае, отрубленные головы которых выставляются в Чаньане во Дворце Предков для устрашения других непокорных. …Воин без племени – следующий третий еще только нарождающийся вождь отважных кочевников. Тюрк
Словно грозная лава, вырвавшаяся из жерла вулкана, катится по степи несметная сила степного гнева, опаляя северные провинции Поднебесной. Бывший воин без роду и племени признается вождем. Льется кровь, дети теряют родителей, бредут по пескам и степным пространствам толпы рабов и невольников… Чего лишил ты эти толпы, тутун Гудулу, и что дашь взамен? Как создавать всякое новое без насилия и жестокости? … И настораживающий голос писателя: «Настоящая
Роман с письмами о любви в эпоху новой опасной болезни и старой бумажной переписки. В основу положен подлинный случай.Написан в 1992 году. Опубликован в 2013 году в издательстве "Известия".
Она не видела, как Мир завис на краю, в агонии отсчитывая минуты до своего падения, но ей пришлось стать участником того, что произошло после. Когда от великой цивилизации остаются лишь обломки, перед тобой встает единственная задача – выжить. Дерра вынуждена прятать лицо и жизнь, скрываясь от людей, насквозь пронизанных проклятьем, забирающим не только тело, но и душу. Бежать от тех, кто забыл, что такое человечность и ценность жизни. Но сможет
Прошлое не изменить. И Валенсия Агилар это отчетливо понимает. Но вернувшись в родную Испанию, дочь влиятельного политика сталкивается с прошлым лицом к лицу, и оказывается втянута в опасную игру. Роковая встреча вскроет старые раны и закоренелые обиды. Но способна ли правда помочь избежать кровавой мести?Поделенная изнутри на пять частей Испания и пять глав синдиката, каждый из которых хранит свои тайны, старательно оберегая их от посторонних гл
“Кальдрон” – это книга о мире, в котором анархия стала законом, а картели – единственной властью. Здесь дети взрослеют слишком быстро, а смерть становится повседневностью. Маркус, сын правой руки одного из наркобоссов, вынужден жить в сером, жестоком мире, где даже семья – это не убежище, а поле битвы. Среди крови, предательства и боли он ищет ответы и путь к свободе, но находит любовь.Её мир – роскошь, влияние и власть, его – бедность, борьба за
В этой книге рассказано обо всех государях России, правивших ею за последние десять веков. Конечно, с течением времени правление государей трансформировалось, но одно оставалось неизменным – единоначалие высшей власти. Поэтому жизнеописания этих людей – это во многом и история нашей страны. Их волевыми решениями Россия или возвышалась, или катилась вниз. Читатель сам определит, кто из них во что был горазд.В книге даны портреты не только стародав
Если кажется, что жизнь идет на лад, значит, ты не всё знаешь. Если боги что-то дают, даже просто с тобой разговаривают, – задумайся, с чего это они такие добрые. Только Тимиредис – будущему дракону, а пока адепту магической школы «Серебряный нарвал» и по совместительству новоиспеченной герцогине Драконьей Империи, размышлять особо некогда. Жизнь несётся вскачь, и хотя до выпускных экзаменов пока далеко, держать ответ, а иногда и удар приходится
С детства на мне лежало клеймо: сын изменника. С тех пор, как много лет назад отца обвинили в предательстве, большинство возможностей, открытых остальным, стали для меня недоступны. И лишь сильные способности позволили войти в личную гвардию императора.Когда повелитель поручил самую важную миссию, охрану своей будущей жены, я возрадовался, что грехи отца наконец прощены. Мог ли я тогда предположить, что стану разменной монетой в играх высших? Что
Книга сопровождается огромным количеством примеров из реальной жизни (фото той или иной дорожной ситуации). Удобно простроен материал, при которому, читателю не требуется листать книгу в поисках к отсылке того или иного пункта правил. В книге даны советы водителям, основанные на реальном жизненном опыте вождения. Со всеми изменениями по состоянию на март 2023 года.