Звуки выстрелов насторожили крысу. Хоть она и была к ним привычна, но все равно напряглась, готовая в любой момент дать дёру. Однако поедать останки неудачника, по глупости своей угодившего в аномалию, не перестала. Для этого, кроме нестерпимого голода, имелась еще одна причина: люди обычно не обращали на неё внимания и просто проходили мимо. То ли дело шатуны или псевдоволки… Вот кого боятся двуногие! А длиннохвостая мелочь? Тьфу!
Но когда сквозь аппетитный запах разлагающейся человеческой плоти её обоняния достигла густая волна едкого зловония, крыса тут же прервала трапезу. Носик животного задергался, глазки-бусинки заметались в поисках внезапно возникшей угрозы. Ведь этот ни с чем не сравнимый смрад, который на многие метры источала каждая мутсобака в Зоне, ясно давал понять, что представители именно этого класса четвероногих где-то рядом. А это уже проблема. И не только для крысы, но и для людей, за которыми, судя по всему, хищники и гнались.
Будто в подтверждение ее мыслей, вновь послышались выстрелы, собачий скулеж и человеческий крик. Недовольная тем, что придется оставить добычу, не насытившись, крыса ощерилась, злобно фыркнула и метнулась под ствол поваленного дерева в тот момент, когда из-за груды мусора выскочили двое сталкеров.
– Полезай! – крикнул тот, который выглядел старше, указывая на гору металлолома высотой метра четыре.
– Совсем спятил? – ответил ему молодой. – Там же фонит, как…
Договорить ему не дали: сильный удар чуть ниже спины подтолкнул парня к навалу, а крепкие руки, ухватившие за туловище, швырнули прямо на торчащую арматуру. Чтобы не упасть, бедолага крепко вцепился в ребристые прутья, да так и повис, болтая в воздухе ногами. А через секунду над бывшей промзоной пронесся натужный лязг, и массивная на первый взгляд конструкция опасно накренилась.
– Лезь, осторожно, – сжав зубы, второй сталкер поспешно карабкался следом.
Оказавшись на самом верху, мужчины встали во весь рост.
– Что делать будем? – спросил первый, прерывисто дыша.
– Коробку, банку, любую жестянку, найди мне. Срочно! – старший и сам заозирался, завертелся волчком, пытаясь разглядеть среди металлолома хоть что-то похожее. – Патрон, не тормози! Мутсобаки скоро будут здесь, да и радиация здоровье портит.
– Ты точно спятил, Горда, – младший устало покачал головой, однако принялся за поиски. – Нас вот-вот сожрут, а ты…
Тот повернулся лицом к товарищу и, неловко спотыкаясь о всякий хлам, бросился к нему, сжимая в руке нож.
– Эй, ты чего, с ума сошел? – крикнул Патрон и потянулся к автомату, что болтался на ремне за его спиной.
Если б в этот момент старший посмотрел напарнику в глаза, то увидел бы в них нешуточный, вперемешку с удивлением, испуг, однако взгляд его был направлен значительно ниже. Схватив молодого наемника за потертый ремень, он притянул его к себе и в два счета срезал объемную, с широким горлышком, флягу. Мигом свинтив пробку, сталкер выпил остатки воды, с удовольствием утер раскрасневшееся лицо. На беснующихся внизу мутсобак, а также обалдевшего Патрона он не обращал ни малейшего внимания.
Когда дышать стало чуть легче, Горда расстегнул комбинезон и, порывшись во внутреннем кармане, извлек что-то маленькое, тускло блестящее потертыми гранями в свете солнца. Всунул вещицу в горлышко фляги.
– Входит и выходит – замечательно выходит, – криво усмехнулся сталкер, накрепко завинтил пробку и взмахнул рукой: внутри фляги брякнуло.
Швырнув ее на землю, в сторону от собак, Горда выдернул из кучи лома тонкий ржавый лист и, примерившись, запустил его следом. До летательных способностей дельтаплана жестянке было, конечно, далеко, однако задачу свою она выполнила: спланировав, накрыла собой флягу, пряча ее от посторонних глаз. Удовлетворенно кивнув, сталкер вытащил из внутреннего кармана небольшой планшет. Со скоростью заправского графомана перебирая пальцами по сенсорной клавиатуре, он ввел адрес получателя и текст сообщения, состоявший всего из пары слов да набора цифр, и нажал кнопку «Отправить». Девайс весело дзинькнул, давая понять, что все прошло успешно.
А потом Горда коротко и сильно ударил планшет о колено, переломив гаджет надвое. Половинки дорогущей техники, что помогала поддерживать связь с базой спецназа Зоны Отчуждения (СЗО) даже сквозь Периметр, полетели в разные стороны. Утерев лоб, он распрямился и посмотрел на Патрона.
– Ничего не спрашивай, я потом все объясню. Как выбираться будем?
Собаки внизу уже не просто выли, задрав морды к недосягаемой добыче. Охваченные неукротимой жаждой голода, они яростно рычали, в безумных попытках добраться до жертв бросались на неприступную груду металлолома, калечась об острые штыри. Однако на множественные порезы, болезненные ссадины и вспоротые бока никто из них не обращал внимания. Казалось, что монстры кому-то подчиняются и выполняют его волю, которая сильнее инстинктов.
– Не знаю, дружище, – косясь на Горду, пробормотал наемник. – Может, перестреляем их к черту, или гранатой…
– Гранатой не вариант однозначно: если наш «эверест» обвалится – нам хана. А он обвалится, не сомневайся, – с уверенностью заявил сталкер. – Перестрелять тупо не хватит времени – получим смертельную дозу радиации и через пару суток загнемся, сто раз пожалев, что не пошли на корм мутсобакам.
– И что ты предлагаешь, умник хренов?! – сорвался Патрон на крик. – Втянул меня неизвестно во что, вечно темнишь! Конспиратор, блин! Да мне в плену безопаснее было, чем с тобой здесь…
Не успел он договорить, как груда металлолома, поддавшись беспрерывному напору тварей, издала протяжный скрип, похожий на стон умирающего кукловода, и заметно накренилась. Оба сталкера вмиг присели и схватились за что попало, чуть не свалившись со своего пьедестала. Монстры же, заметив, что добыча стала значительно ближе, набросились на просевшую гору с удвоенной энергией. Судя по всему, псов не волновало, что если хлипкая конструкция рухнет, то как минимум половина из них окажется погребенной заживо и лишь единицы смогут удовлетворить свою гастрономическую потребность.
Стараясь не делать лишних движений, Горда медленно поднялся и, мягко ступая по железякам, подошел к самому краю. Слева, прямо над мутсобаками, возвышалась огромная куча мусора, простиравшаяся во все стороны на несколько десятков метров. В самом низу, у земли, она была настолько крутой, что забраться по ней было практически невозможно, но ближе к середине уклон заметно изменялся, став более пологим. Обломки мебели, связки толстых журналов, автомобильные шины, покореженные детские коляски, тюки гнилого тряпья и еще множество всего непонятного позволяли ухватиться и, приложив немного усилий, подняться на самый верх. По всем параметрам, план был безупречен, если бы не одно «но»: расстояние между двумя навалами было не меньше четырех метров.
