Внезапный удар по щеке ошеломил. Вдобавок молодой человек в потёртой солдатской униформе едва не споткнулся о торчащие из-под земли скрюченные корни.
– Но корни ли это? – пронеслось в голове. – Или же вновь галлюцинации? Господи, да что же со мной?
Очередной удар скользнул по израненному лицу, и только сейчас он догадался, что это не более чем ветка сухого умирающего дерева, возникшего из быстро сгущающихся сумерек. Запыхавшийся парень бежал сломя голову, не разбирая дороги. Первобытный ужас бурлил в жилах, а мозг отказывался верить в реальность происходящего. Целый взвод сослуживцев расстался с жизнями в эту страшную ночь. Часть из них покончили с собой довольно извращёнными способами даже для самоубийц. Другие же с остервенением бросались друг на друга, уподобляясь взбешённым животным. Их глаза пылали жутким нечеловеческим огнём.
– Вот бы сейчас наткнуться на какую-нибудь деревеньку или хотя бы дорогу. А там, возможно, удастся встретить живого, по-настоящему живого, человека, – в воспалённом сознании с надеждой мелькали разрозненные мысли. – Проклятое место… Это проклятое место!
Сердце больно кольнуло. Позади послышались стоны и завывания десятков голосов погибших товарищей, зовущих его обратно. Их призрачные силуэты тут и там мелькали за стволами деревьев и копошились в кустарниках. Ещё с самого раннего детства молодой человек боялся заблудиться ночью в далёкой тайге, но сейчас даже этот страх показался ничтожным по сравнению со всеми ужасами, представшими в бесконечной ночи.
Вместо яркого утреннего светила над опушкой зубастого леса показался кровавый диск полумесяца. Он наклонился таким образом, что стал больше напоминать жуткую улыбку или, скорее, ухмылку неведомого существа, смеющегося над людскими страданиями.
Парень в ужасе остановился. Сердце вновь ускорило и без того сумасшедший ритм, с каждым ударом отдаваясь тупой болью. Перед ним вновь оказались всё те же высокие стены давно заброшенных зданий, от которых он бежал, в последней надежде выйти к людям. Двери были распахнуты подобно ртам голодных чудовищ, а разбитые зевы чёрных окон устремлялись в самую душу.
Сколько бы он ни пытался бежать прочь из этого гиблого места, сколько бы ни прошёл сквозь густые заросли дикой тайги – он вновь и вновь оказывался у порога настоящего ада. В этом месте ночь никогда не кончалась, лишь сильнее набрасывая вуаль безысходности и страха перед неизведанным.
Теперь он всё понял: отсюда невозможно убежать, некуда спрятаться. Это место – истинное зло.
Голоса мертвецов приближались. Трясущаяся рука сама потянулась во внутренний карман кителя, и оттуда он достал ту самую фотографию, которую ему недавно по почте прислала супруга. С неё смотрел улыбающийся мальчуган, водящий по тарелке большой деревянной ложкой на фоне разноцветного пушистого ковра, прибитого к стене их уютной однокомнатной квартирки, спокойно спящей за сотни километров от этого места.
В последний раз молодой человек почувствовал, как его сердце больно сжалось и буквально разорвалось, наполняя всё естество невыносимой болью. Мир потерял очертания, растворяясь и перемешиваясь в калейдоскопе разрозненных образов. Так приходит смерть!
***
– И как же тебя угораздило? – ехидно поинтересовался Мишка, едва удерживая себя от того, чтобы расхохотаться во весь голос.
– Да блин, откуда я могла знать, что он вот так возьмёт и выпадет? – вопросом ответила Маринка, и по её щеке скользнула крошечная слезинка, упав на ярко-синюю блузку.
– Не обижайся, просто ты неуклюжая. И вообще, вы – девчонки, такие…
– Какие? – заступилась Зоя. – Какие ещё «такие»? – её карие глаза хищно сверкнули в сторону Михаила.
– Да ладно вам. Ну уронила, ну в выгребную яму. С кем не бывает? Купит новый! – примирительно произнёс Вадим.
– Правильно, не этот же отмывать, – улыбаясь, поддержал Мишка. – Тем более, сейчас хорошие скидки в магазинах. А ты, Вадим, случайно свой новый рассказ не хочешь начать с этой маленькой оплошности?
– Эээ, – понуро возмутилась Марина.
– Нет, конечно. Даже и не думал, – тут же открестился Вадим. – Если я и возьмусь за написание, то это будет история о жутких приведениях, блуждающих по заброшенной тюрьме в поисках несчастных жертв.
– А жертвы-то кто? – вставил свои пять копеек Мишка.
– Ты, кто же ещё? – Зоя улыбнулась. – Я бы с радостью посмотрела, как тебя сцапает какой-нибудь монстр, и при этом ты будешь рыдать как девчонка!
– Ага, хрен тебе, – он показал язык, – скорее, тебя сожрут твои любимые таракашки.
– Бррр, – Зоя повела плечами, – ненавижу всяких тварей, имеющих больше четырёх лап.
– Так и запишем! – Вадим достал потрёпанный блокнот и сделал вид, будто что-то вписывает невидимой ручкой.
– Тоже мне, писаки, – развела руками Маринка.
Извилистая грунтовая дорога, по которой ехал старенький микроавтобус марки «Газель», тянулась сквозь густой лес. Величественные сосны послушно кивали в такт порывам осеннего ветра. Распутица только набирала обороты. Глубокие ямы и, растущая посреди колеи трава, явно свидетельствовали о заброшенности здешних мест.
– Похоже, что сюда даже за грибами не ходят, – поправив очки, констатировал деловито сидящий позади всех Гришка.
Внешне он заметно отличался комплекцией от Вадима и, уж тем более, от Мишки. Зато его ум и сообразительность, особенно подчёркнутые утончённым внешним видом, давали право высказывания своего мнения, не говоря уже о равноправной дружбе со стороны остальных ребят.
– Пфф, тоже мне гениальное умозаключение, – подметил Михаил, – до ближайшей деревни километров тридцать непроходимого леса. Ты бы сам пошёл в такую даль?
– Нет, – согласился Гриша, но на всякий случай открыл планшет и сверился с картой, перепроверяя слова своего друга.
– Долго там ещё? – утомлённо спросила Зоя. – Моя попа затекла за три с половиной часа езды по этим колдобинам, и вообще, я хочу в туалет.
– Нет, уже подъезжаем к нужному квадрату. Тут должен быть старый пропускной пункт. По крайней мере, так писали в одной газете, – Гришка продолжал пялиться в свой новенький планшет, подаренный отцом на прошлой неделе.
– Ты до сих пор газеты читаешь? А интернет тебе тогда на что? – поинтересовался Мишка.
– Интернет не панацея, и, к тому же, там порой такой бред пишут. Лучше черпать информацию из старых добрых подшивок газет в библиотеке. Тридцать лет назад вряд ли кто-нибудь стал бы писать жуткие истории просто ради лайков.
– А ты так и веришь во все эти истории? – спросил Вадим.
– Конечно! – охотно согласился Григорий и ещё более воодушевлённо продолжил. – Как ещё объяснить то, что карта в этой местности не грузится ни с одного устройства, а бумажных так и вовсе не найти? Да ещё и эта дорога… Явно кто-то когда-то по ней ездил, значит, тут определённо что-то должно быть. Вдобавок все эти истории о жестокой тюрьме для каторжных заключённых. Да тут похлеще ГУЛАГа должно было быть. Даже всем известный Алькатрас и то отдыхает по сравнению с этим жутким местом. В одной старой газетёнке было написано о, якобы, подземных шахтах, в которых трудились заключённые, добывая настоящую урановую руду для советской ядерной программы. Облучённых каторжников, умирающих в страшных муках, оставляли прямо в штольнях. А тех, кто пытался убежать, беспощадно расстреливали на месте.
