– Я тоже скучаю, малыш! Завтра увидимся! Не грусти! Я не смогу без тебя!У меня темнеет в глазах. С грохотом захлопываю посудомоечную машину и выхожу в коридор. Из ванны слышится плеск воды… «Я тоже скучаю, малыш! Не грусти! Я не смогу без тебя!»Мне это сейчас послышалось? Прижимаюсь к двери, а по щекам текут слезы. Нет, этого просто не может быть. Нет, это мне кажется… Нет, нет, нет… Только не это, только не это, прошу… Он ведь знал, что значит д
– Поехали домой!– У меня дежурство до утра!– Какое дежурство? Ты такой стресс перенесла, и я хочу видеть свою жену дома, я соскучился!– Прости. У меня очень сложный пациент, его веду я! Ты знаешь!В глазах Царева мелькнула злость, но он тут же взял себя в руки.– К герою зайдешь? Он жизнь тебе спас!Я слезла со стола.– А ты к Камилле зайдешь?
Внезапно оживает телефон. Я резко, даже не посмотрев, кто звонит, поднимаю трубку.– Алло!– Привет Снегурочка! Маленькая моя прости что так надолго оставил тебя одну! Я возвращаюсь домой!По щекам текут слезы… Леон… Мой Леон… Он жив…– Кто это?В комнату входит Царев, его глаза пылают ненавистью. Я крепче сжимаю телефон.– Прости, не знал, что он рядом!
– Мы ее теряем! Теряем! Васильев, что ты стоишь? Мы теряем ее! Соня! Соня, открывай глаза!Я ничего не слышу и не вижу. Кажется, в этот момент я оглохла и ослепла.– Соня! Ты меня слышишь? Соня! Девочка!Я с трудом разлепляю веки. Так больно все лицо горит огнем. Боль. Адская боль. Я не могу ее больше терпеть.– Соня, девочка! Ты только держись!Знакомый голос. Верестов, наш лучший хирург.– Соня малышка, держись! Сонечка, с тобой все будет хорошо! Это
Раздался удар. Сильный удар. Я вскочила с кровати и бросилась к двери. Послышался звук падающего тела, а в спальню влетел Гена.– Собирайся и собирай детей, у нас мало времени!Я все понимала. Не задавала лишних вопросов. Да, мне было страшно и за детей, и за себя, и за Гену, но рядом с ним я слабела. Он был сильным и принимал решения.Спустя час мы летели по трассе. По Московской трассе. Леша сладко спал, а Ксюша обеспокоенно смотрела в окно. Я вид
– Секс нравится? Я слышал, как ты стонешь! Расскажи мне, так же как подо мной, под ним стонала?Я вспыхнула. – Что ты говоришь? Я только тебя ждала, я….Он замахнулся, а я зажмурилась. Нет, он никогда так не поступит.– Ты знаешь, что я не ударю, я никогда не ударю женщину даже такую, как ты!Вздрагиваю.– Ты был и есть у меня первым! Что ты говоришь? В кого ты превратился, Амир?Усмехается. Его черные дьявольские глаза вспыхивают.– Раздевайся! Или теб
– Лера, ты умная женщина, давай без скандалов! – поморщился Дима. – Ты же знаешь, это всё несерьёзно!У меня в глазах потемнело от обиды и боли. Каждый второй в гарнизоне про связь буфетчицы и капитана знал, а для него это не серьёзно. Решено, мы сегодня же к маме уедем и плевать, кто что подумает, больше я так не смогу, больше я так не выдержу.– Я не собираюсь с тобой, Дима, скандалить, я сегодня же вещи соберу и к маме в Пермь уеду с Даринкой! Т
– Я люблю тебя, цветок мой! Ты моя жизнь, и тебе придётся с этим смириться, Ирис!Я во все глаза смотрела на него. Амир сжал мою руку.– Я разрешу тебе написать родителям, но я хочу, чтобы ты знала: он никогда не любил тебя и поверь, у него давно другая, ты никогда не была ему нужна.Я вспыхиваю.– Ты лжёшь!Амир усмехается.– Хочешь, на, смотри!Он протягивает мне самый модный современный телефон, а у меня, кажется, сейчас ноги откажут, тело становится
– Плевать, что у них там в семье происходит! Это их семья, не лезь ты туда! Тебе какое дело? И девчонку эту пусть забирает!Я вспомнила Ленины глаза полные восторга от утренника, как она уплетала мои блинчики. Такая трогательная, худенькая. Сколько в ней всего было нежного. Как можно было отдать эту девчонку… Дать надежду и отнять ее у ребенка… Дать ребенку. Она ребенок и совсем не виновата во взрослых разборках.– Она ребенок!– Она чужой ребенок!–
