«Проулки – узкие и тихие улочки – в стороне от ярко расцвеченных и многоголосных проспектов, по которым я «рассекал» на автомобиле, не зная удержу и не оглядываясь.В моей жизни наступил период, деликатно называемый «детством вечности». Стало всё просто: хожу по пустынным «проулкам», называю их «мои проулочки» и тихо разговариваю вслух… – сам с собою.Несу себя бережно, чтобы не расплескать подёрнутые патиной неумолимого времени памятные моменты жи
Проулки, узкие и тихие улочки – в стороне от ярко расцвеченных и многоголосных проспектов, по которым я «рассекал» на автомобиле, – не зная удержу и не оглядываясь. В моей жизни наступил период, деликатно называемый «детством вечности». Стало всё просто: хожу по пустынным «проулкам», называю их «мои проулочки» и тихо разговариваю вслух… – сам с собою. Несу себя бережно, чтобы не расплескать подёрнутые патиной неумолимого времени памятные моменты
