«Признаюсь сразу: в историю мы влипли исключительно из-за моего человеколюбия. Благодаря идиотским догмам, которые мне вдолбили любимая мамуля, добрейший дядюшка Джозеф и святые отцы из католической школы. Откровенно говоря, школу я посещал без особой радости, но мамуля всегда говорила, что приличный человек должен уметь читать и писать, а потому, вместо того чтобы целыми днями лазать по порту и любоваться на заходящие в наш город корабли, я сиде
Когда-то мир Праи был прекрасен. Огромный материк занимало одно государство – великая Империя, в процветающих провинциях которой царил прочный мир. Но чудовищный Катаклизм погубил единое государство, и на его обломках были созданы два новых: Империя Доктов и Адорнийское королевство. Очень скоро выяснилось, что таинственный прайм, появившийся в мире сразу после Катаклизма, обладает необыкновенными свойствами. Он способен трансформировать материю д
«В старых инструкциях писали, что при повышенном уровне радиации ни в коем случае нельзя курить. Мол, табак вытягивает из почвы кучу канцерогенного дерьма, которое плюсуется к гребаному облучению, что шпарит от каждого камня, и все вместе способно вызвать в недрах моих кишок опа-асную болезнь… Шутники, чтоб их всех на атомы разложило…»
«Странное настроение дарит морозное весеннее утро. Не мартовское – заснеженное, еще зимнее, разрывающее легкие холодным ветром, а апрельское, почти майское. Веселое. Светлое. И морозное. Ты идешь по просыпающейся улице, прищуриваешься на яркое солнце, улыбаешься, глядя на голубое-голубое, безо всяких облаков небо… и кутаешься в теплую куртку. На руках перчатки, на голове шапка или капюшон толстовки. И идешь ты быстро, потому что зимние ботинки да
«Странная все-таки штука – человеческий мозг.Многим ученым кажется, что они отлично разобрались в его устройстве, знают, как он функционирует и что означает пульсация каждой клетки. Ученые уверены, что хитрые формулы и термины, которые они щедро рассыпают в статьях и монографиях, дают ответы на все вопросы…»
«Ворожба закончилась. Растаяло видение, оборотившись медленными кругами на воде. Разбежалось увиденное, но еще не наступившее, рассыпалось в ничто, притаилось до срока в темных углах, куда не добирается огонек лучины, исчезло, оставив только след в памяти.Очень глубокий след…»
«Любимые строки, казалось, возникали сами по себе. Приходили из чарующего эфира Романтики, из перины облаков, на которой блаженно развалилось ленивое летнее солнце, из шуршания листьев на легком ветру. Любимые строки великого англичанина жили в памяти, но Борис все равно поглядывал на чуть пожелтевшие страницы старой книги. Ему нравилось смотреть на них. Ему нравилось читать их. Он наслаждался…»
«Тишина. Пронзительная тишина, возможная только ночью. Оглушающая…Она может быть другом, если ты сидишь в засаде и напряженно вслушиваешься в нее – бесконечно молчаливую, словно немую, словно глупую настолько, что ей нечего сказать, но на самом деле – хитрую. Она может быть врагом, если кто-то из тьмы слушает тебя. Если тебе, а не ему, приходится двигаться в поисках затаившейся добычи… Нет, не добычи – противника. Добыча предпочитает убегать, а п
«Мозги плавятся.Слышали, наверное, такое выражение?Мозги плавятся…Чаще всего от жары или духоты, иногда – от того, что кто-то их «выносит». Напрягает непрерывным бубнежом, постепенно превращающимся в монотонный шум. Вопли, кстати, мозги не плавят – от них появляется злость, а вот бубнёж злость глушит, растаскивает по шкале монотонности, дебилизирует сознание программой «белого шума». А если добавить жару, то получается адская смесь заунывности и
«Раньше люди называли её Землёй. Просто Землёй, потому что это слово вбирало в себя все возможные смыслы. Потому что оно подходило и для клочка суши посреди безбрежного океана, и для огромной страны, привольно раскинувшейся на два континента, и для планеты, методично нарезающей круги вокруг тёплого жёлтого карлика. Всё это было Землёй – цветущей даже в пустыне и щедрой ко всем. Земля была основой мира и самим миром. Та Земля, которой больше нет…»
Одни называют самым жутким местом Прелести остров Спящей Каракатицы, другие – ледяные берега Хладного моря, третьи – страшный полуостров Таму, четвёртые – дворец-колодец Аквариус… Но все соглашались с тем, что хуже места, чем Некрополь Армии Тьмы, отыскать на карте Прелести невозможно. Чёрное пятно, оставленное королевой Гнил, уродовало прекрасную землю, порождая мрачные и зловещие легенды, но именно в Некрополь пришлось отправиться последней Неп
Шесть историй. Шесть куплетов из песен знаменитых рок-групп. Шесть жанров. И многослойный сюжет, с математической точностью связывающий новеллы в объемный роман, вплетающий в нашу повседневность невозможное и неосуществимое. Отражение – мир, в котором можно купить мечту, молодость, признание и даже зло. Цена невысока – всего лишь человеческая жизнь. Но, к счастью, всегда находятся те, кто готов противостоять Злу: и внешнему, и внутреннему. С виду
Не было в океанах Прелести места страшнее, чем остров Спящей Каракатицы. И не было моряка, который бы согласился отправиться в море Беспощадности. Не было до тех пор, пока знаменитый пират Уне-Муне Грог не встретился с загадочной ведьмой и не получил предложение, от которого не смог отказаться.Так началась цепь удивительных и опасных приключений, которая закончилась пробуждением древнего зла и отчаянным сражением на острове Непревзойдённых.Приклю
Давным-давно Вторым Городом Прелести стал оплот магов и чародеев, славный знаменитым университетом, расположенным в таинственной Цитадели Разума. Сотни лет из Второго Города выходили в мир честные волшебники, любящие и умеющие творить добро. Сотни лет Второй Город веселился вместе с многочисленными студентами, но случилось страшное – в город пришла чума, а вместе с ней – страх. И холод, жуткий холод посреди лета – первый предвестник Плесени…И име
«– Что это за скрип, чтоб тебе дюзу вывернуло? – недовольно спросил Дженкинс.В действительности недовольство было наигранным, нужным для того, чтобы хоть что-то спросить, потому что во внутреннем эфире «Верной Минни» уже три минуты царила полная тишина, а Дженкинс не любил тишину при прохождении подпространства. Был у него неприятный переход по молодости лет, связанный с тишиной, поломавшимся гипером и тремя месяцами дрейфа у неисследованной звез
2025 год. Для России борьба с эпидемией уже в прошлом, в Москве действует «зеленый» уровень биологической опасности, маски не требуется надевать даже в общественном транспорте. Но стоит главе Федеральной Карантинной Службы Сергею Шлыкову закрыть глаза – и он вновь видит застывшие в предсмертной агонии лица лежащих на земле покойников, безумные глаза умирающих, грязные волосы и сломанные ногти тех, кого он и его карантинный отряд № 29/273 пытался
