Всю жизнь мне попадало за мой язык, который всегда говорил то, что думает моя голова, а если быть точнее – не думает. Потому что, если бы она думала, то я жил бы как все нормальные люди, и скорее всего у меня бы не было никаких проблем, и я не написал бы вот эту книгу. Когда я из города переехал жить и работать в совхоз в девяностых годах, и начался развал СССР, при первой же возможности меня и всю мою семью за мой же язык сократили первыми. Так
