Анна живет вдвоем с сыном-студентом, работает в районной библиотеке, заботится о старушках в доме престарелых и не ждет от будущего ничего особенного. Но внезапно ее жизнь круто меняется – она завязывает роман с сыном школьной подруги, который годится ей в сыновья. Героиня борется с внезапным чувством, пытается хранить отношения в тайне, но эта тайна становится известна загадочному поклоннику Анны… Удастся ли Анне сохранить и любовь, и саму жизнь
«…В юности мне никак не верилось, что можно родиться, жить и умереть в одном и том же городе. Всю жизнь ходить теми же переулками, общаться с теми же людьми… Тем более если это маленький город, такой как наш. Лет до восемнадцати впереди еще маячила сверкающая неизвестность. Потом незаметно проросло ощущение бесконечного повторения и полного отсутствия какой-либо новизны, тем более что все то относительно новое, что еще случалось, разило простотой
«…К Ане приклеилась скарлатина – редкая в четырнадцать лет болезнь. С утра пошли по щекам пятна ярким румянцем, а к обеду обсыпало целиком. Страшно зудела кожа на спине и плечах. Ночью Аня каталась голая по ковру, потом мучилась до утра без сна: внутри ее, в сознании, открылся будто другой человек, который начитывал длинный-длинный роман о неизвестной ей, текшей где-то жизни. Тут же явились зримо сандалики – стоптанные такие, детские, с перемычко
«…Он говорит что-то еще про деньги, но я не прислушиваюсь. Мне нужно срочно поправить воротник свитера: он как-то загнулся под шубой, и бирка при каждом движении больно режет шею. Возможно, он тоже не слушает меня, потому что не расстается с наушниками, которые грубо топорщатся под шерстяной шапкой. Наконец я ловлю фразу: – Вообще-то я раньше был дорогой любовник. А теперь… я тут подсчитал, во сколько я тебе обхожусь… Пара джин-тоников, десятка н
«…У мужа от курева сделались желтые зубы.Оксане казалось, что это проступила болезнь, внутренняя ржавчина его тела. Он похудел, лица сделалось совсем мало, потом остался вообще один профиль: муж редко смотрел на Оксану, больше отворачивался. В остальном он вел себя как обычно, ел тоже, как обычно, жадно. Поэтому Оксану брало сомнение, действительно ли между ними трещина, либо причина в ее искаженном зрении…»
«…Заезжая на чай, полковник всякий раз предлагал Нине Никаноровне выйти за него замуж:– Квартиру твою сдадим, сами поедем отдыхать в военный санаторий. На юге бывала?– Бывала. Сто лет назад.Нине Никаноровне шел семьдесят первый год. Полковник был чуть постарше…»
«…В издательстве намечался фуршет по случаю старого Нового года. Вера Николаевна помнила об этом тоже как-то вяло, хотя изумрудные серьги и леопардовый шарфик были надеты именно по этому случаю и именно фуршет являлся основным событием предстоящего дня, поскольку о какой работе можно было размышлять всерьез, когда и световой день перегорал спичкой, едва успев выдернуть мир из темноты на несколько ярких белых часов…»
Однажды, в начале двадцатых, в редакцию петроградского журнала приходит человек в лохмотьях и приносит рассказ волшебной красоты. Он готов продать рассказ журналу «по цене утренней зари». Кто же этот таинственный оборванец?.. Герои повестей и рассказов Яны Жемойтелите – разного возраста и принадлежат к разным эпохам, но, как и каждый из нас, находятся в вечных поисках любви, гармонии и счастья.
Сегодня, в 2017 году, спустя столетие после штурма Зимнего и Московского восстания, Октябрьская революция по-прежнему вызывает споры. Была ли она неизбежна? Почему один период в истории великой российской державы уступил место другому лишь через кровь Гражданской войны? Каково влияние Октября на ход мировой истории? В этом сборнике, как и в книге «Семнадцать о Семнадцатом», писатели рассказывают об Октябре и его эхе в Одессе и на Чукотке, в Париж
Сказка-быль.«Что ни осень, ни пестрый лист, на Симеона-летопроводца, как подует с Севера злая морянка, доставала Марья берестяные, мужнины еще, поршни и ранехонько утром отправлялась с коробом за плечами через все Койкинцы – тридцать дворов, что вдоль Дырозера раскиданы, – по грибы да по ягоды. Настёха, Марьина девка, сны доглядывает, лишь перед самым материным уходом голову приподымет, глаза приоткроет – знает уже, что мамка накажет: «Пецьку цёб
Если и сравнивать с чем-то роман Яны Жемойтелите, то, наверное, с драматичным и умным телесериалом, в котором нет ни беспричинного смеха за кадром, ни фальшиво рыдающих дурочек. Зато есть закрученный самой жизнью (а она ох как это умеет!) сюжет, и есть героиня, в которую веришь и которую готов полюбить. Такие фильмы, в свою очередь, нередко сравнивают с хорошими книгами – они ведь и в самом деле по-настоящему литературны. Перед вами именно книга-
Это вторая книга Яны Жемойтелите, вышедшая в издательстве «Время»: тираж первой, романа «Хороша была Танюша», разлетелся за месяц. Темы и сюжеты писательницы из Петрозаводска подошли бы, пожалуй, для «женской прозы» – но нервных вздохов тут не встретишь. Жемойтелите пишет емко, кратко, жестко, по-северному. «Этот прекрасный вымышленный мир, не реальный, но и не фантастический, придумывают авторы, и поселяются в нем, и там им хорошо» (Александр Ка
Кто пишет на фронте, да ещё и о любви? Студенты Литинститута имени Горького, оказавшиеся на Советско-финской войне – кто случайно, кто намеренно. Среди снегов, в карельских лесах искусство по-прежнему остаётся главной частью их жизни. Они ищут и находят рифмы, читают стихи в полный голос холодному зимнему небу, но жернова истории норовят перемолоть всех без исключения: Бориса Заходера, Арона Копштейна, Колю Отраду и многих других. Итог сражений х
