«В психологии людей, обладающих матерьяльным и нравственным достатком, есть одно глубоко вкоренившееся чувство: чувство отвращения к людям очень несчастливым, неудачливым, конченым, «бывшим»; или к таким, которые кажутся кончеными. Это чувство может доходить до физической тошноты…»
«…Овсов, переступая с ноги на ногу, молчал.– Ну, бывает же… А с отъездом мы вас не задержим… – И, сжав пальцы Овсова, парторг опять сказал: – Молодчина! Удивили вы меня, Василий Ильич; от души признаюсь, не ожидал я этого от вас!..И после ухода Овсова секретарь еще долго удивлялся и спрашивал себя: «Что с человеком случилось?»А вот что случилось погожим октябрьским днем тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года…»
Гарри Грей написал этот биографический роман в одиночной камере тюрьмы Синг-Синг. Будучи членом преступной банды, которой боялась вся страна, он реалистично отобразил жизнь Америки времен Великой депрессии: сухой закон, бутлегеры, проституция, ограбления и убийства. Герои книги – выходцы из бедных эмигрантских кварталов Нью-Йорка. В условиях беззакония и отсутствия работы они прокладывают себе дорогу в жизни с помощью дружбы и пистолета.
Под пером выдающегося писателя Василия Макаровича Шукшина (1929–1974) оживает целая галерея образов русского характера. Герои его рассказов – странные непутевые люди, чудаки, мечтатели-мудрецы, живые и естественные, иногда стихийно бунтующие. Именно в этом протесте автор видит проявление духовного начала, но не идеализирует своих героев.Книга представляет собой наиболее полное собрание рассказов В. М. Шукшина – настоящих шедевров русской литерату
«Это не рассказы, это были заготовки к рассказам. Я знал по опыту, что заготовки надо записывать подробнее, а то я сам забывал, о чем хотел написать рассказ. И я стал записывать для каждого будущего рассказа – больше. И когда этих заготовок скопилось много и я их перечитал, я увидел, что больше мне рассказывать нечего, все, что хотелось рассказать, я рассказал…»
О чем бы ни писал Севела – о маленьком городе его детства или об огромной Америке его зрелых лет, – его творчество всегда пропитано сладостью березового сока, настоянного на стыдливой горечи еврейской слезы.
Создатель неподражаемых Дживса и Вустера, неистового Псмита, эксцентричных Муллинеров повзрослел. Теперь перед нами – совсем другой Вудхаус. Он так же забавен, так же ироничен. Его истории так же смешны. Но в поздних рассказах Вудхауса уже нет гротеска. Это зрелые произведения опытного писателя, глубокого знатока человеческой психологии. И смеется автор не столько над нелепыми ситуациями, в которых оказываются герои, сколько над комизмом самого в
«Это были дни моей девятой весны, дни чудесные, долгие, насыщенные жизнью, полные до краев.Все в эти дни было интересно, значительно и важно. Предметы были новы, люди были мудры, знали удивительно много и хранили свои великие темные тайны до какого-то неведомого мне срока…»
«Она показывала мне свои альбомы и целые пачки любительских снимков.Считается почему-то, что гостям очень весело рассматривать группу незнакомых теток на дачном балконе.– А кто этот мальчик?– Это не мальчик. Это я.– А эта старуха кто?– Это тоже я.– А это что за собачка?– Где? Это? Гм… Да ведь это тоже я…»
«На второй день праздника купец Простов предоставил, как всегда, свою таратаечку в распоряжение Марельникова, смотрителя земской арестантской. Четыре года тому назад сидел купец Простов двенадцать дней за буйство и за эти двенадцать дней полюбил тихого Марельникова, Ардальона Петровича, заходившего к нему в комнату по вечерам тихо потренькать на гитаре…»
«Утром обогнули маяк, и море успокоилось.Желтое весеннее солнце сразу припекло палубу. Запахло мокрой паклей, смолой и деревом.Из кают вылезли измотавшиеся за ночь пассажиры, щурились, радовались, рассказывали друг другу, как геройски переносили качку…»
«История, которую я хочу рассказать вам, произошла не очень давно, и люди, о которых идет в ней речь, вероятно, живы и здоровы. Может быть, вы даже встречаете их где-нибудь в обществе, или на улице, или в театре и спокойно проходите мимо, не чувствуя в них героев почти кровавой драмы. От драмы этой веет таким глубоким средневековым ужасом, что мне хочется поведать вам ее именно сегодня, в рождественский вечер, когда, согласно старому, укоренившем
«Разговелись в тесном семейном кругу.Из чужих были только Юзефа Антоновна с мужем, дочкой и гувернанткой, но их у Сердобовых за чужих и не считали, виделись с ними каждый день, а сама Сердобова с Юзефой Антоновной даже немножко обожали друг друга по старой институтской дружбе…»
«Колдунья Годеруна была прекрасна.Когда она выходила из своего лесного шалаша, смолкали затихшие птицы и странно загорались меж ветвей звериные очи.Годеруна была прекрасна…»
«„Надо работать, надо спешить…“ – думал Алексей Иваныч, с тупым любопытством разглядывая свою рваную войлочную туфлю, из которой сбоку вылезала красная суконка.„Почему они внутрь вшили красную суконку? Для красоты, что ли?.. О чем я думал? Ах, да: надо работать, надо спешить…“»
«Ехать по железной дороге всегда было интересно, а тут еще это странное приключение…Началось так: тетя Женя задремала. Лиза достала книгу – стихотворения Алексея Толстого – и стала читать. Стихи Ал. Толстого она давно знала наизусть, но держать в руках эту книгу было само по себе очень приятно: зеленая с золотом, а на внутренней стороне переплета наклеена бумажка ведомства Императрицы Марии, свидетельствующая, что „книга сия дана ученице второго
«Все давно знали, что он умирает. Но от жены скрывали серьезность болезни.– Надо щадить бедную Анет возможно дольше. Она не перенесет его смерти.Тридцать лет совместной жизни. И он так баловал ее и ее собачек. Одинокая, старая, кому она теперь нужна…»
«Шофер гнал вовсю, как ему и было приказано. Тяжелая машина, жужжа, как гигантский шмель, обгоняла бесконечную вереницу автомобилей, возвращавшихся в Париж.Пассажиры – два манекена модного дома «Манель» и управляющий этого же дома мосье Брюнето – напряженно молчали.Молчала манекен Наташа (коммерческий псевдоним Маруси Дукиной), потому что злилась на неудачную поездку, на дождь в Довиле, на скуку и на манекена Вэра (коммерческий псевдоним француже
Вероника Тушнова (1915–1965) – известная поэтесса, участница Великой Отечественной войны, создавшая известные всем и любимые многими стихотворения «Не отрекаются любя», «А знаешь, все еще будет!» и многие другие. Поэзия Вероники Тушновой проникнута добром и теплотою, искренностью, неподдельностью чувств, благодарной любовью ко всему, что даровано судьбою. Ее поэзия мудра, светла и чиста, и это навсегда покорило читателей и слушателей песен, напис
Одно из знаковых в философском отношении англоязычных произведений первой половины ХХ века.Этот роман критики и литературоведы по сей день сравнивают с «Дон Кихотом» Сервантеса.Забавная и щемяще-печальная притча о странствиях и приключениях «современного святого» – коммивояжера-книготорговца Джорджа Марвина Браша в американской глубинке времен Великой депрессии. Браш наивен и простодушен. Он чист душой и поистине «не ведает зла».Однако мир, в кот
Изысканный исторический роман Торнтона Уайлдера.История подвига души женщины, дерзнувшей нарушить установленные порядки и дорого заплатившей за свою смелость.История Хризии – не просто гетеры, хозяйки того, что в наши дни назвали бы литературным салоном, но покровительницы униженных и оскорбленных.Мир не прощает тех, кто пытается поставить себя выше толпы.Люди часто ненавидят тех, кто творит добро, ибо добродетель одних слишком явно оттеняет несо
«Уходим всё дальше в лес, в синеватую мглу, изрезанную золотыми лучами солнца. В тепле и уюте леса тихонько дышит какой-то особенный шум, мечтательный и возбуждающий мечты. Скрипят клесты́, звенят синицы, смеётся кукушка, свистит иволга, немо́лчно звучит ревнивая песня зяблика, задумчиво поёт странная птица – щур…»
«В саду, вокруг берёз, гудя, летали жуки, бондарь работал на соседнем дворе, где-то близко точили ножи; за садом, в овраге, шумно возились ребятишки, путаясь среди густых кустов. Очень манило на волю, вечерняя грусть вливалась в сердце…»
