Эта книга появилась благодаря онлайн марафону «Адаптация к онлайн терапии», который я проводил в мае 2020. Я с особым теплом и уважением отношусь к работе активных участников этого мероприятия. Без вас, без ваших мыслей, идей, случаев из практики эта книга была бы невозможна. Примите слова признательности за ваш труд, уважаемые: Инна Таранова, Виктор Данч, Мария Горьева, Ольга Савельева, Зауре Тулебаева, Олиа Стельмах, Максим Проценко, Анна Жуковская, Елена Злыгостева, Яна Язовицкая, Ольга Богословская, Юля Абдулова, Татьяна Ершова, Ольга Третьякова, Маргарита Алеева, Александр Прокопьев, Юлия Лобова, Илья Голиченко, Елена Рудь, Инна Корзун, Марина Видута, Yulia Zavhorodnia, Ольга Королевич, Эльмира Абрамова, Любовь Громова, Наталья Яковлева, Аксана Албатова, Юлия Новикова, Кузьмина Елена, Артем Алсуфьев, Зинаида Чунаева, Alia Al-Sabban, Ефим Коренфельд, Anastasia Bazileff, Елена Богомолова, Татьяна Тимашева, Тетяна Євменова, Елена Мамонтова, Лариса Нарышкина, Елена Юрковская, Татьяна Мотевич, Мария Шостова и многие другие. Благодарю вас за совместность, за творческое, профессиональное пространство! Всех благ и успехов! С уважением, Кошкин К. А.
Глава 1. Трудности перевода
Вопрос, который стоит рассмотреть в первую очередь, говоря об онлайн-терапии, – это, конечно, сложность переноса психотерапевтических технологий из офлайн-формата в онлайн.
Многие специалисты сходятся в том, что некоторые вещи в онлайн-формате невозможны. Такой терапевт попадает в ситуации, в которых саботирует свою деятельность. Связывает происходящее с внутриличностным конфликтом, результатом которого бывает ощущение невозможности сделать что-либо. В данном случае невозможность сделать именно в онлайн-формате.
Терапевт, по его мнению, как будто не дорабатывает. И приходит к выводу, что у него не те чувства, не те ощущения, которые были в реальном контакте. Их отсутствие онлайн соотносит с тем, что работает не очень хорошо.
Это, разумеется, не добавляет вдохновения в онлайн-работе. Появляются такие вопросы: «Если я не дорабатываю, то насколько это всё эффективно?», «Сколько тогда это должно стоить?», «Как вообще со всем этим быть?».
Нельзя долго выдерживать себя в «недотерапевтической» позиции, быть недовольным своей работой, относиться с критикой к тому, что делаешь, не обнаруживать себя на привычном терапевтическом месте-состоянии. Это приводит к отказу от деятельности, не способствует ее продолжению.
Тут много что происходит не так. Терапевт привычным образом готовится к сессии. Ставит свет. Организует визуальное пространство для онлайн-разговора. И рассчитывает, что клиент тоже будет стремиться к онлайн-организации своего пространства.
Клиент же, как правило, не заморачивается: выходит на сессию из автомобиля, парка, кафе, то есть из неподходящего для уединенной беседы места. Часто потому, что у него в принципе нет места, где можно физически уединиться. Поэтому клиент выбирает место, где его не услышат те, кому не надо слышать, не обращая внимания на всё остальное.
Как тогда формировать контакт? Комплексное нарушение привычного сеттинга – отталкивающее событие для терапевта. И специалист еще больше убеждается в том, что онлайн-терапия не работает.
Образ, в котором терапевт привык работать, не совпадает с теми возможностями, которые есть в онлайн-терапии. И тогда возникают несколько законных вопросов.
– На чем базируется конфликт между ожидаемым и реально происходящим в онлайн-терапии?
– Почему для терапевта так важно сохранить образ, который относится к другим обстоятельствам, к офлайн-терапии?
– Почему терапевт продолжает рассчитывать на то, что эта же технология, этот же паттерн осуществления профессиональной деятельности будет работать в других обстоятельствах? Откуда берется надежда, что это должно происходить?
Очень много связано с опытом, который показывает терапевту эффективность только одного способа действовать. Если у специалиста был пример эффективной, результативной, успешной работы, этот пример, естественно, становится маяком, на который ориентируется терапевт. И тогда получается, что он настраивается на какой-то образ, который никак не соответствует онлайн-обстоятельствам. Он как будто не может и из старого войти, и из нового. Конечно, нарушается и обычный способ получать от клиентов обратную связь.
Важно понять, что терапевт, не обнаруживая себя в привычном терапевтическом процессе, оказывается разочарованным. Он не видит онлайн того, что видит офлайн. Он как будто оказывается в зоне своего собственного слепого пятна. И способ отражения его клиентов на экране другой. И их реакции по-другому отражаются, и голоса их иначе передаются. И мимические, невербальные, метакоммуникативные обстоятельства терапевтического процесса другие. И общая обстановка другая.
Очевидно, что требуется другая настройка терапевта. А другая настройка – это довольно рискованно. Потому что нужно онлайн не хуже получать информацию, чем офлайн. Как это сделать?
Переход из офлайн-формата в онлайн связан в большинстве случаев не с экзистенциальной невозможностью этого перехода, а с вполне конкретными ситуациями.
У этих ситуаций есть четыре решения, о которых я расскажу ниже.
– Разбор вопросов проецирования терапевтических офлайн-технологий и сеттинга на онлайн-формат.
Тут мы имеем дело с проективным процессом, хорошо нам знакомым по нашей профессиональной деятельности. На процесс, который не подразумевает полноты привычной коммуникации, переносится образ, который не имеет возможности быть размещенным в ней.
Известно, что такой процесс проецирования скорее препятствует тому, чтобы терапевт приспособился к ситуации и чувствовал себя в ней хорошо. Потому что тогда несовпадение вызывает дискомфорт и желание либо атаковать и обесценить ситуацию, в которой эта проекция не реализуется полностью, либо почувствовать себя каким-то неправильным, несостоявшимся, неуспешным и так далее.
