1820 год
─ Где этот щенок?
Уильям очнулся от громкого вопля. Девица, лежавшая рядом, набросила на плечи скомканную шаль и прошмыгнула в двери, одарив на прощанье испуганного юнца воздушным поцелуем.
Сообразив, где находится, Уил подпрыгнул и принялся лихорадочно натягивать штаны. Именно в этот момент в номере самого знаменитого лондонского борделя «Огненная собака» возник невысокий плотный старик с аккуратно подстриженной бородкой и его верный слуга, статный жилистый мужчина лет сорока. Бросив взгляд на юношу, старик побагровел.
─ Так вот где этот ублюдок тратит мои деньги, Поль!
Тяжёлая трость с металлическим набалдашником опустилась на голову парня, который успел закрыться руками.
─ Мы обыскали все канавы Лондона. Думали, тебя нет в живых. Как ты мог, Уильям? ─ Мужчина вышел вперёд, отстраняя разгневанного старца. В его покрасневших глазах Уил заметил столько боли, что в первый раз в жизни испытал стыд.
В первый раз? Нет. Он уже испытывал его, правда, очень давно, когда просил милостыню на окраине города, голодный, умирающий от пневмонии. Именно там и нашёл его Поль десять лет назад, сжалился, привёз в старинный замок и уговорил нелюдимого хозяина взять пацана помощником на конюшню. Поль нахлебался с мальчишкой дерьма, будь здоров, пока тот не взялся за ум. А сегодня подопечный перечеркнул все старания опекуна одним необдуманным поступком.
Уильям нахмурился. Он попытался вспомнить, что привело его в бордель, но память, точно подёрнуло вязким туманом. Чёткие события сменялись провалами. Итак. Он шёл на рынок, чтобы приобрести краски и венецианские холсты для своего хозяина, держа в одной руке список покупок, а в другой тугой кошель, набитый монетами.
─ Купишь на своё усмотрение. ─ Улыбнулся Поль.
Такое произошло впервые. В первый раз хозяин, знаменитый художник граф Агюст Дарт, скрупулёзный и придирчивый к мелочам, позволил ему купить столь ценные предметы самостоятельно. И пусть передал он это не лично, а через Поля, Уильям прочувствовал всю важность и ответственность поручения. Несколько часов, проведённых в дороге, он размышлял о причинах, толкнувших хозяина довериться его вкусам, но на ум ничего не приходило. Должно быть, старик просто спятил.
На площади Уильям засмотрелся на бродячих циркачей и даже не заметил, как к нему подошла девушка. Совсем юная, худенькая, с кокетливыми золотыми кудряшками, прикрытыми простенькой соломенной шляпкой, она взглянула на него огромными голубыми глазами и улыбнулась. Таких глаз Уил никогда не видел. Он утонул в них, растворился, расплавился, как свечной воск.
Что было дальше? Они долго гуляли по городу и болтали о разных пустяках, пока не очутились возле «Огненной собаки».
─ Зайдём?
Уил удивился. Он, хоть и жил далеко, в поместье графа, и выглядел полной деревенщиной, но был наслышан о прославленном борделе, в котором зажигали самые красивые девки, и подавали самый крепкий эль.
─ Так ты…
─ Нет. ─ Усмехнулась девушка. ─ Этот дом держит моя тётка. Я приехала к ней пару месяцев назад из Гавра. Идём. С тобой тут не случится ничего дурного.
Уил нерешительно сделал шаг.
То, что произошло после, покрылось туманом. Полуголые девицы, вкус эля на губах. И провал. Первым, что он услышал, был громкий крик хозяина.
─ Где этот щенок?
Сейчас Уил смутно припоминал внешность девушки, затащившей его сюда. И имя. Как же её звали? Элиза? Луиза? Он тряхнул головой.
─ Я верну деньги.
Старик вновь замахнулся тростью.
─ Да ты и за пять лет их не отработаешь, бездельник! ─ Сплюнув на пол, он покинул номер, громко хлопнув дверью.
─ Одевайся и выходи. Я отвезу тебя домой, в Донвер. ─ В Уила полетела рубашка. ─ Надо сообщить Жанне, что с тобой всё в порядке.
Юноша шмыгнул носом.
─ А граф?
Поль развёл руками.
─ Милорд задержится в Лондоне на пару дней. Думаю, он хочет остыть.
Уильям нахмурился.
─ Мне лучше устроиться матросом на баржу. Так я быстрее отработаю долг.
Мужчина обнял парня за плечи.
─ Глупый мальчишка! Граф увидел твои картинки, нацарапанные углём, и решил, что ты весьма талантлив. Он пожелал обучать тебя. Поэтому и послал в Лондон за холстами.
Юноша открыл рот. Он не мог поверить, что величайший творец эпохи, мастер, рукой которого, по слухам, писал сам дьявол, обратил на него внимание. Старик никого не брал в обучение, отказывая, как напыщенным отпрыскам богатых семейств, так и юным дарованиям без гроша в кармане. А его… Чёрт! Чёрт! Он всё испортил. На глазах навернулись слёзы.
Поль ласково потрепал юношу по щеке.
─ Не расстраивайся! Всё ещё наладится!
Двадцать лет спустя
Я сидела у камина в каморке под самой крышей и пыталась согреться. Старая выцветшая шаль, которую хозяйка любезно подарила мне несколько дней назад, не давала тепла. Так, положенный в здешних местах аксессуар, не более. Я с тоской смотрела в окно, пытаясь разглядеть хоть часть улицы, но густой туман, вполне обычный для Лондона, скрывал безрадостный пейзаж. Вот уже два месяца я гостила в Альбионе, который не зря называли туманным, но привыкнуть к хронической сырости так и не смогла. В моей памяти жил солнечный Прованс. Я с тоской вспоминала ясное голубое небо и такие родные запахи лаванды и душицы. Тяжело вздохнув, перевела взгляд на гостя. Мистер Монтанеу, типичный англичанин, чопорный и важный, вышагивал по прогнившему паркету, выстукивая тростью незатейливую мелодию.
─ Итак, Адель, моё предложение остаётся в силе, но только до вечера. Если ты откажешься, я найду другую девицу, а ты лишишься работы и этой квартиры. ─ Он кашлянул. ─ Комнаты. И все твои мечты пойдут прахом.
Я усмехнулась. Приехав в Англию из Марселя, я мечтала поступить в Академию Художеств, но с треском провалилась. И тут на моём пути появился Грег Монтанеу, возник, точно гриб из-под земли. Знаток живописи, хозяин картинной галереи, человек, не пропустивший ни один аукцион, нежданно нагадано предложил помощь. Он искал ассистентку. Не знаю, чем приглянулась этому джентльмену юная провинциальная француженка, лившая слёзы на ступенях Академии, но обратился он именно ко мне.
─ Вижу, прелестное создание, эти снобы не оценили того потенциала, которым природа щедро одарила Вас.
Я уставилась на картины, которые писала долгие три года в надежде поразить отцов-основателей.
─ Шутите? Мои работы разложили по косточкам и признали годными лишь для домов терпимости. ─ Поток слёз вновь хлынул из моих глаз.
Джентльмен, одетый с иголочки, не побоялся испачкать пальто из дорогого светлого сукна. Он уселся рядом на влажный мрамор и принялся изучать мои творения.
─ Да, опыта, пожалуй, маловато, но это поправимо. Зато, какая игра красок, какие плавные переходы и смелые решения!
