Я помню, как крепко сжимала твою ладонь в минуту, когда ведущий нарочито медленно открывал конверт.
Все знали, чьи имена будут оглашены, но на сей раз победа казалась желаннее всего на свете. Тогда я не сомневалась, что выиграю джекпот, ведь мы, несмотря ни на что, держим друг друга за руки. Я так долго боролась за нас, финал был так близок: и вечера на Санторини, пропитанные вкусом узо с апельсиновой газировкой, и путешествия в маленьком доме на колесах, и закаты в горах, и рассветы на пляже. До нашей мечты оставалось пару шагов.
Толпа взрывается овациями, мы выходим на сцену. Символом победы служат две пластиковые короны на наших головах. В этот момент я ощущаю себя эпицентром вселенной, не замечая, что земля рушится у меня под ногами.
Ты больше не держал меня за руку.
Через пару часов я буду искать тебя среди толпы пьяных выпускников, и в прокуренном темном коридоре загляну не в ту дверь.
Ты так и не поймешь, что я видела тебя с другой. Я уйду из твоей жизни гораздо раньше, чем ты это осознаешь.
Лейк-Чарльз, штат Луизиана, США.
Три года спустя
Оливия
Я аккуратно перекатываюсь на другую часть кровати, боясь разбудить Грэга. Парень безмятежно спит, не обращая внимания на мои манипуляции, еле слышно посапывая. Мне приходится легонько отодвинуть его в сторону, так как его близость доставляет мне жуткий дискомфорт. Как только я вдыхаю полной грудью, на меня вновь падает его рука. Грэг обнимает меня за талию и притягивает себе.
Господи, дай мне просто уснуть!
Придется потерпеть до утра. Куда мне уходить посреди ночи? Машины под боком нет, идти пешком до дома довольно долго. Если выйду сейчас, дойду только к утру. Черт меня потянул поехать к Грэгу!
Дышать все тяжелее: чем сильнее его рука обнимает меня, тем меньше воздуха поступает в легкие. Пытаюсь высвободиться из объятий и немного вытянуть шею, но горло неприятно сводит.
Я не могу спать с кем-то в одной постели. Мне кажется, что я задыхаюсь, когда чувствую чье-то присутствие рядом с собой. Особенно мне неприятно спать лицом к лицу, ощущая чужое дыхание. Но самая огромная пытка, когда меня обнимают во сне, и мне не удается ни руками, ни ногами нормально пошевелить.
Грэг зарывается лицом в мои волосы, и шею обдает теплом его дыхания.
А вообще, до дома не так уж и далеко… Быстрым шагом управлюсь часа за два.
Парень недовольно постанывает, когда я высвобождаюсь от его оков. А чтобы он не проснулся раньше времени, подкладываю вместо себя подушку, и его рука мгновенно, как лиана, обвивается вокруг нее.
Я долго ищу одежду и обувь. В темноте врезаюсь в каждый угол маленькой комнатки мотеля и чуть не расшибаю лоб о комод, натягивая джинсы.
На цыпочках, тихо, как мышка, я сбегаю от парня, с которым провела сегодняшнюю ночь. Мое обещание Грэгу остаться с ним до утра летит к черту, и уже через пару минут я вырываюсь на улицу и блаженно вдыхаю прохладу ночного воздуха.
Еще никогда свобода не была столь приятной. От асфальта исходит тепло дневного солнца, легкий ветерок ласкает щеки, а это звездное небо!..
Я запускаю пальцы в корни волос и хорошенько их встряхиваю, чтобы быстрее ушла влага после душа, и, пританцовывая, двигаюсь в сторону своего уютного райончика.
Феникс Апартментс находится на северо-востоке города. Это маленький уютный серо-желтый городок из блочных двухэтажных домиков, в каждом из которых по четыре квартиры-студии. Помню, как сильно я обрадовалась, когда мне удалось найти номер в желтой секции на втором этаже. Сэм, мой лучший друг, сразу же стал постоянным гостем. Моего счастья не разделили только родители: мама считала, что я не потяну оплату, а отец старался отговорить меня от затеи жить самостоятельно, пока я не окончу университет. В меня мало кто верил, и все-таки я добилась независимости и уже третий год обеспечиваю себя. Иногда даже помогаю Сэму, когда отец блокирует его карточки после семейных ссор.
Самое лучшее в ночном Лейк-Чарльзе – пустые, безлюдные улицы.
Несмотря на долгую прогулку, я наслаждаюсь каждой минутой одиночества. Я не вижу ни одного раздражающего лица, не слышу лестных и лживых речей. Рядом не бегают крикливые детишки, краем глаза я не замечаю надменных взглядов женщин и похотливых сигналов мужчин. Со мной никто не хочет познакомиться, я никому не нужна, и это самое большое наслаждение.
Я настолько ненавижу людей, что готова добровольно уплыть на необитаемый остров и прожить там целую жизнь.
Горизонт вспыхивает алым цветом. Первые лучи солнца запрыгивают на верхушки домов и задорно перебегают от одного здания к другому, провожая меня теплом до самого номера. На дорогах появляются первые машины, раздается шум свистящих педалей, когда рядом проносится почтальон. На крыльцо выходят сонные жители, укутанные в махровые халаты, с чашечкой кофе, они проверяют почтовые ящики. Город накрывает новый день, и с каждой минутой он становится все громче.
Поднявшись на свой этаж, я замечаю у соседнего номера дорожные сумки и чехол с гитарой. Дверь настежь открыта, и до меня доносится эхо едва различимых голосов.
Блеск! А я ведь только привыкла к тишине. Мало того что придется знакомиться с новым человеком, так, оказывается, он еще и музыкант. Честно говоря, музыки мне хватает и в университете, но теперь, по всей видимости, меня и дома будут донимать пением.
Я слышу приближающие шаги и как можно скорее захожу в свой номер, пока новый сосед не заметил меня. Хватит на сегодня пыток! Завешиваю окна шторками, закрываюсь на все замки и с наслаждением падаю в постель.
Я вдыхаю полной грудью свободу от рук Грэга и, вздрогнув от приятного холода простыней, погружаюсь в сон.
Во времена вьетнамской войны людей пытали страшнейшими способами: их лишали сна, приковывая к стулу, им запрещали менять позу, включали громкую музыку, чтобы бедолага не смог сомкнуть глаз. К слову, депривация сна очень быстро сводит с ума. Сначала человека атакуют приступы агрессии, затем депрессивные расстройства и головная боль, а вскоре приходят галлюцинации, забирая несчастного в сладостный мир безумия.
Я знаю об этом, потому что Сэм учится на историческом факультете. А он прекрасно знает, что после бессонной ночи меня лучше не будить. Но все равно, как вьетнамский летчик, Сэм залетает ко мне в квартиру, громко стуча ногами по полу.
– Напомни мне забрать у тебя вторую связку ключей, – ворчу я в подушку.
– Ты все равно хранишь ключи под ковриком.
Друг садится на край моей кровати.
– Лавандовый раф, твой любимый… – жизнерадостный голос Сэма вызывает во мне приступ утренней тошноты. – Пей уже и собирайся.
Моей задницы касается горячее донышко стаканчика. Секунда, две, три. Я хватаю горячий стакан и потираю обожженную ягодицу.
