Глава 1
Крики над курганом
Где-то в степях Южного Казахстана
Солнце давно закатилось за песчаные холмы, и на степную равнину опустилась непроглядная тьма, но археологи, увлеченные раскопками древнего кургана, и не думали прекращать работу. Площадь раскопок окружало множество светильников, установленных на специальных штативах, неподалеку бесшумно работал генератор, вырабатывающий электрический ток. Роботы-помощники, состоящие в штате археологического института, вышагивали по территории древнего городища, убирали в сторону землю, песок и камни, которые археологи выгребали из кургана.
Работы подходили к концу, старинное захоронение вот-вот должно было показаться из-под земли, и ученых охватил настоящий азарт. Они не хотели останавливаться на достигнутом, торопились поскорее увидеть результаты своих трудов.
Судя по старинным записям, обнаруженным в другом древнем городе, под курганом был похоронен знаменитый черный колдун Хафиз, живший в этих местах более четырех тысяч лет назад. Насыпь имела пятиугольную форму и была больше тридцати метров в диаметре. Верхнюю часть захоронения уже аккуратно убрали лопатами, без применения специальной техники. К такой деликатной работе роботов старались не подпускать. В земляных завалах обнаружились черепки, керамические украшения, фрагменты одежды, украшенные драгоценными камнями, обломки каменных табличек с письменами. Но это были мелочи. Главная находка ждала внизу, и археологи продолжали поиски, несмотря на довольно позднее время.
В команду входили как русские, так и казахские ученые, представители дружественных музеев России и Казахстана.
Руководили группой Анастасия Никитина и Кемаль Маратович Усенбаев.
Анастасия, красивая молодая женщина лет тридцати с пышной гривой рыжих волос и голубыми глазами, работала в Историческом музее Москвы и считалась одним из лучших на Земле специалистов по археологии и старинной письменности. Ее фамилию знали на многих планетах Солнечной системы, ведь по долгу службы Анастасии приходилось помогать не только земным археологам, но и коллегам с Урана, Нептуна, Юпитера и многих других обитаемых миров. Особенно хорошо Анастасии удавалась расшифровка древних шрифтов. Она владела многими старинными языками разных галактических систем и могла бегло общаться даже с жителями планеты Бузияр, чей словарь считался одним из самых сложных среди обитаемых миров.
Кемалю Маратовичу, профессору археологии Центрального государственного музея Казахстана, давно перевалило за шестьдесят, но на пенсию старичок не торопился. Его бодрости и жизнелюбию позавидовали бы и молодые коллеги. Он и пригласил в Казахстан Анастасию, чтобы вместе изучать результаты раскопок.
Анастасия приостановилась, стянула в хвост разметавшиеся волосы. Она вытерла взмокший лоб рукавом рубашки и осмотрелась. За время раскопок она обнаружила несколько наконечников стрел, осколки посуды и целую коллекцию бронзовых фигурок, изображающих различных животных. Казалось бы, ничего особенного, но историкам эти мелочи могли многое рассказать о людях, живших здесь в незапамятные времена.
– Устали, Настя? – спросил Кемаль Маратович. – Можем сделать перерыв.
– Ну что вы, – улыбнулась Анастасия. – Только не сейчас, ведь мы уже так близки. И какая тут усталость, если работа в удовольствие?
Кемаль Маратович понимающе кивнул. Он и сам был таким же неутомимым. За долгие годы работы в алматинском музее он отыскал великое множество древностей, которые украсили многие экспозиции.
Анастасия взяла в руки лопату и аккуратно воткнула ее в землю. Послышался глухой удар.
Ученые переглянулись. Анастасия руками разгребла песок, и они увидели твердую округлую поверхность. Никитина осторожно копнула рядом, и ее лопата вновь уперлась в препятствие.
– Настил из бревен! – воскликнула Анастасия. – Мы дошли до настила.
Несколько человек побросали свою работу и подошли. Роботы-помощники остановились на краю ямы. Они с удовольствием присоединились бы к раскопкам, но их металлические руки не были предназначены для осторожного сметания пыли со старинных хрупких вещиц.
Ученые уже осторожно убирали землю с бревенчатого настила, закрывавшего захоронение. Вскоре под ногами уже была целая площадка из круглых сосновых бревен.
– Они почти окаменели, – заметил один из членов экспедиции, улыбчивый парень по имени Андрей, – об эти бревнышки можно запросто лопату согнуть.
– Тяньшанская сосна, – со знанием дела отметил Кемаль Маратович. – В этих краях она не растет, значит, ее специально сюда привезли. Хафиз был очень знатным человеком.
– К тому же колдуном, – добавил Андрей, – не боитесь, что на нас обрушится его проклятие?
– Мы ведь не в Египте, – улыбнулась Анастасия.
– И живем в двадцать втором веке, – добавил профессор Усенбаев, – стыдно, Андрей, верить в суеверия.
Анастасия склонилась, чтобы помочь Андрею отбросить в сторону пласт дерна. С ее шеи свесился медальон на тонкой золотой цепочке.
– Осторожно, Настя, – предупредил ее Кемаль Маратович, – не потеряйте украшение.
– Не хотелось бы, – кивнула она, убирая медальон.
– Ценная вещь? – спросил Андрей. – Тоже из древностей?
– Ценная, но совсем не в том смысле. – Она достала медальон и открыла его, продемонстрировав Кемалю Маратовичу и Андрею спрятанную в нем фотографию симпатичного светловолосого паренька.
– Это мой сын Афанасий.
– Красавчик, – кивнул Кемаль Маратович. – Сколько ему?
– Уже двенадцать, – с гордостью сказала Анастасия.
– Но он совсем на вас не похож, – отметил Андрей.
– А я его усыновила. Так случилось, что у меня не может быть детей. Но однажды в наш музей привели экскурсию малышей из детского дома. Я увидела Афоньку и уже не могла его забыть. Как он лез ко всем экспонатам, с каким интересом все рассматривал, как слушал экскурсовода. Я сразу поняла, что он прирожденный искатель приключений. Ну а его имя и моя фамилия – разве можно такое проигнорировать? Афанасий Никитин. Мы уже семь лет вместе, и я рада каждому дню, что провела с ним.
– А ваша семья не возражала? – осведомился Кемаль Маратович.
– Да как сказать, – слегка нахмурилась Анастасия, – мой младший брат Иннокентий пришел в дикий восторг: он давно мечтал о племяннике. А остальные родственники с нами с тех пор не общаются. Но это пустяки. Они и раньше меня не особо жаловали. Родители считали, что я должна занимать какую-нибудь высокую должность в крупной компании. Но разве можно променять всю эту романтику на скучную офисную жизнь?
– Это точно, – кивнул Андрей. – Я тоже никогда не стремился стать офисным клерком. Мне предлагали стать директором музея на Юпитере, но я отказался. Это же можно со скуки помереть.
– Вам стоило взять с собой Афанасия, Настя, – сказал Кемаль Маратович, – мальчику понравилась бы наша экспедиция. К тому же Казахстан – очень красивая страна. Ему стоит увидеть все это: наши горы, степи, озера.
