В ясный осенний день в одном городке на юго-западной окраине Китая происходил баскетбольный матч. Он уже шел к концу.
Юй-мин уже больше не стучала по старому тазику. «Отряд воодушевителей», состоявший из школьников, тоже перестал бить в барабанчики, ящики и банки и дуть в сопелки. Руководительница пала духом, подчиненные тоже.
Небо сегодня отвернулось от дорожных строителей. Они трижды брали перерыв, меняли игроков, меняли тактику – ничего не помогало. Им не везло, мяч не слушался их, и под конец они совсем скисли – двигались, как больные старухи. А дубильщики, наоборот, носились по школьной баскетбольной площадке так, как будто перед матчем им перелили кровь молодых тигров.
Как только кончилось состязание, «отряд воодушевителей» команды дубильной фабрики, состоявший из учеников вечернего технического училища, трижды проорал «ваньсуй», а затем под барабанный бой и вой дудок прошествовал мимо Юй-мин и школьников, высоко вскидывая ноги. Пришлось молча снести это издевательство.
– Задаваки, – сказала Юй-мин, проводив взглядом фабричных «воодушевителей». Замыкавший их колонну отчаянно вихлял задом и все время оборачивался. – В следующий раз, когда наши победят, отыграемся как следует. Такое придумаем…
Юй-мин и школьники молча побрели к воротам. Раньше, до Освобождения, эти ворота именовались Аркой Добродетели. Помещение школы было домом богатого купца, торговавшего с Индией и Бирмой.
За школьной оградой начиналась буковая роща, к ней примыкало здание клуба кооператива по добыче серы – бывший храм предков купца.
На полянке, перед бочкой из-под цемента, стоял лектор в кепке и военной шинели. Вокруг него, прямо на траве, расположились слушатели – члены кооператива и рабочие авторемонтной базы, к ним присоединились жители городка – китайцы и тибетцы. На шесте, прикрепленном к бочке, висела карта Китая. На бочке лежали крохотные фотоаппараты и радиопередатчики со шнурами и кожаные перчатки.
– Пробирайтесь вперед, только вежливо, – шепнула Юй-мин школьникам и села на камень около сломанного водяного колеса.
– И этот размах нашего мирного строительства не дает покоя врагам, говорил лектор охрипшим голосом. – Они изо всех сил стараются мешать нам, нарушить наше спокойствие. По приказу своих хозяев они готовят все новые и новые злодейские дела. Я привел примеры того, как действуют враги под разными личинами, к каким уловкам они прибегают. Мы не имеем права ослаблять нашу бдительность. Каждый из нас обязан вырезать эти слова на своем сердце.
Лектор поклонился. Раздались дружные аплодисменты, школьники застучали в барабаны и банки, но Юй-мин погрозила им пальцем.
Уполномоченная женского союза – пожилая женщина в синей ватной куртке, с красным бантом на груди – спросила:
– Все ясно? Есть вопросы?
Юноша в черной фуфайке, из команды строителей, поднял руку и встал.
– А это что… на бочке? Вроде перчатки…
– Эту штуку нашли два месяца тому назад у одного бандита в районе Сватоу.
Лектор взял перчатку, сдвинув другую. Она упала на колени сидевшей впереди женщины с ребенком. Та вскрикнула и обняла ребенка. Лектор поднял перчатку и засмеялся.
– Не бойтесь, теперь не кусается. Это микробатарейки, а это индуктор. Он взял маленькую коробочку, от которой шли тонкие провода к обеим перчаткам. – Все это прячется под одежду. Можно подкрасться к кому-нибудь и прикоснуться кончиками пальцев. Бьет ток – и человек падает в обморок.
– И умирает? – спросил школьник, сидевший впереди всех.
– Нет. Только лишается сознания минут на десять. Эти перчатки употребляются для похищения людей.
Один из строителей, со значком народного добровольца, участника корейской кампании, поднял руку.
– Неужели враги не понимают, что все их усилия ни к чему не приведут? Вот они забросили какого-нибудь диверсанта. Что он может сделать? Ну, подожжет что-нибудь или… – он взглянул на Юй-мин, – попробует утащить какую-нибудь активистку. Они же знают, что этим ничего не добьются. Это все равно, что укусы клопа для слона.
Уполномоченная женского союза сердито перебила его:
– Если украдут такую, как Юй-мин, то это будет вовсе не укус клопа. Она лучшая учительница нашего района, получила две грамоты.
Юй-мин покраснела и отвернулась. Школьники, сидевшие вокруг нее, захлопали в ладоши. Слушатели окружили бочку и стали разглядывать снаряжение контрреволюционеров.
– А это фотоаппарат? – спросил парень в войлочной шляпе и длинном тибетском халате.
– Нет, портативный радиопередатчик, – ответил лектор, вытирая пот со лба.
Он изнывал от жары. Уполномоченная налила ему из термоса кипятку в большую чашку. Он, крякая от удовольствия, выпил две чашки кипятку, убрал в портфель экспонаты и сказал в заключение:
– Помните, товарищи, слова председателя Мао: «Если мы утратим бдительность, то можем попасть впросак и жестоко за это поплатиться». Враги все время думают о том, чтобы нанести нам неожиданный удар. Сидят где-нибудь далеко отсюда и замышляют…
– Там, за океаном? – спросила Юй-мин.
Она посмотрела на восток – за долиной возвышалась скалистая гора с почти отвесными склонами. У подножия горы паслись лохматые яки и овцы.
– Может быть, и поближе, – ответил лектор. – Готовят какие-нибудь комбинации… Самые неожиданные.
– Неожиданные? – спросила уполномоченная.
– Да, потому что чем неожиданнее, тем больше шансов на успех. Может быть, сейчас как раз и придумывают. Собрались где-нибудь… например, в Маниле или Сингапуре. Или, скажем, в Гонконге…
