Юлия проснулась резко, как от толчка в спину. Не сильного, а как бывает, когда тебя заденет случайный прохожий в толчее. В ушах еще звучало собственное имя, произнесенное нараспев голосом харизматичного слепого: «Мы ждем Вас завтра, здесь же. Будем рады работать с Вами, Юли-и-и-я-я».
— Граф Езерский Амадей Аромани Таурус пятый, — проговорила, удивляясь тому, что помнит имя мужчины из своего сна, и замерла.
Замерла, потому что странный сон, что приснился сегодня ночью, очень уж отличался от всех снов, что снились ей до этого.
Да что уж? Таких снов ей не снилось ни разу в жизни.
Юля вообще редко видела сны, а тут будто кино посмотрела, ну или книгу прочла.
Почему именно сегодня ей приснился сон, так похожий на правду? Правду, в которую и хотелось верить, и одновременно было страшно в нее поверить.
Там, в этом сне, Амадей рассказал то жуткое, что случится после того, как она уже спрыгнет с моста.
Юлия знала, с какого именно моста она будет прыгать. Чтобы попасть в родную деревню, надо пройти по деревянному пешеходному мосту через реку. Автомобильный мост тоже имеется, но есть и вот такой, деревянный.
Сейчас лето, школьники на каникулах, а потому по нему мало кто ходит в разгар рабочего дня.
На середине реки, как раз под мостом, есть омут. Черный и бездонный, как говорили местные старожилы. Его хорошо видно с моста, на его месте закручивается воронка, вот в нее-то Юлия и задумала прыгнуть.
Да, она уже все решила: единственный цветок, который когда-то ей подарил тот, кто потом же и разрушил ее жизнь, Юлька отнесла соседке. Цветок ни в чем не виноват, так что пусть цветет и радует добрую женщину. Вещи свои она тоже сложила в дорожную сумку, квартиру всю отдраила. Даже в пустующей теперь комнате, в которой жила когда-то ее подруга, предавшая ее, убралась.
Осталось только съездить к родителям, проститься.
Только вот захотят ли они с ней говорить? Новости из интернета дошли и до них. Не захотят – это их право, но не съездить Юлька не может. Повидает родных и пойдет к тому мосту…
Бар из сна не шел у Юльки из головы. Очень уж он был каким-то настоящим, что ли.
— Что мне мешает поехать к родителям после того, как я схожу и проверю, есть ли в высотке этот странный бар? – задала она вопрос сама себе. За последние месяцы Юлия привыкла говорить сама с собой вслух. Больше-то ей все равно не с кем было.
Девушка приняла душ и пришла на кухню. Желая позавтракать, открыла холодильник, там на полке сиротливо стоял натуральный, без добавок, йогурт и обезжиренное молоко.
На память ей пришел вкус мохито, что она пила в своем необычном сне. Напиток был сладким, но в то же время освежающим, благодаря лайму и мяте. И Юльке очень захотелось выпить его еще хотя бы раз в жизни. Пусть и не в том самом баре. Такой мохито ей сделают в любом баре.
Юля захлопнула холодильник, оделась и решительно вышла из квартиры.
— Не бывает таких снов просто так. Не бывает! Я не знаю этих людей, не встречала ни разу! – бубнила она себе под нос, шагая в сторону района, где стоит та самая высотка со странным баром на первом этаже.
— Хорошо! Принято считать, что сны – это те картинки, что подсовывает нам наше подсознание. Так? —задала она сама себе вопрос.
Сама же на него и ответила:
— Так! А поэтому, я допускаю то, что я могла встречаться в каком-нибудь из магазинов с Агатой и Игорем. Она красивая женщина, он тоже вполне себе ничего. Даже с Нелли Владленовной я могла встретиться, скажем, в нашем парке. Она вполне могла привлечь мое внимание своими дворянскими манерами. Но Амадей? Его я точно не встречала нигде до этого! И не встречала, и имени его я не слышала. Такого мужчину сложно не заметить, а уж услышав или прочитав где-нибудь его имя, сложно не запомнить. Значит, выходит, что все, что мне сегодня приснилось, не может быть лишь плодом моего разгоряченного мозга…
Юлия договорила последние слова и замерла потрясенная: через дорогу от нее была та самая высотка и тот самый бар. И буквально только что в бар вошли сначала огромный черный кот, что так любит сидеть там на подоконнике, и бармен.
— Михкель и Граф, - услужливо подсказала память имена мужчины и кота из ее сна.
— О-фи-геть! – это словечко из лексикона ее недавней подруги и соседки по квартире вырвалось у Юльки само, непроизвольно. Сама она терпеть его не могла. И вот сейчас именно это слово и сорвалось с ее губ.
— Так это все был не сон? – было ее первым вопросом, адресованным Михкелю, стоящему за стойкой бара.
— И тебе доброе утро, Юлия! – усмехнулся бармен, обернувшись на звук колокольчика над дверью. – Рад видеть тебя, коллега! Добро пожаловать в наше агентство…
– Последний шанс, – договорила Юля медленно.
Слова приветствия, произнесенные Михкелем, к тому же, назвавшим ее по имени, были последней каплей, убедившей Юльку в том, что ее странный сон не был обычным сном.
– Ты завтракала? Вижу, что нет. Могу предложить сэндвичи с тунцом, с ветчиной из индейки или со вчерашней бужениной, запеченной с черносливом и курагой. На выбор. Из напитков кофе, чай, или тебе приготовить вчерашний мохито? – Михкель смотрел серьезно, а в глазах скакали смешинки.
— Почему сэндвичи на выбор? — озадачилась Юлия. — Может, я все три хочу?
— Ты-то, может, и хочешь, да боюсь, твой организм не переварит сразу столько непривычной для него еды. Ты ведь до сегодняшнего дня мяса, тем более копченого, не ела, как, впрочем, и хлеб. Можешь не отвечать, сам знаю, что я прав, – Михкель, говоря это, уже что-то нарезал и раскладывал.
— А потому я и предлагаю начать с более привычной для тебя пищи и с минимальной нагрузкой на твой желудок – из незнакомой для него еды будет только хлеб. Твой сэндвич с тунцом! – Михкель выставил перед Юлькой тарелку с аппетитным сэндвичем, добавив:
— Не будем подвергать твой неподготовленный организм лишним испытаниям. Мне кажется, что у господина графа будет для тебя сегодня работа.
— Работа? — Юля повторила это машинально.
— Так ты не возражаешь против сэндвича с тунцом? — Михкель вопросительно на нее посмотрел.
— Да. То есть, нет! — Юлия сжала кулачки, смешно сама на себя рыкнула, издав раскатистое «р-р-р-р!», и поправилась:
— Да, мясо и хлеб я не ела. Нет, не возражаю начать с тунца.
— Отлично! — Михкель улыбнулся и показал взглядом на тарелку, стоявшую перед девушкой. – Приятного аппетита! И советую начать утро с крепкого чая с лимоном и сахаром. А уж потом, чуть позже, я сделаю тебе твой мохито, согласна?
— Согласна.
— Отлично! Не возражаешь, если мы перейдем за столик, и я присоединяюсь к тебе за завтраком?
— Не возражаю!
— Тогда с меня чай, а ты пока выбери столик.
Михкель отвернулся к Юлии спиной и занялся завариванием чая, а Юлия, развернувшись к залу, оглядела его сегодня уже более подробно. За тем столиком у стены сидела Нелли Владленовна, вот за этим, кажется, сидела Агата. Вчера Юля не запомнила, но сначала Агата сидела за столиком, а потом подсела к ней, за барную стойку. Столик у окна был не один, Юлии почему-то кажется, что за этим, первым, и сидела Агата. И Юлия шагнула к столику Агаты, да, она уже окрестила его мысленно именно так. Шагнула и замерла, решая, какое из кресел ей выбрать.
