Ускорив шаг, я быстро прошмыгнула в туалет и, закрыв дверь, привалилась к ней, тяжело дыша. Как мне надоели эти аристократические курицы, мнящие себя вправе безнаказанно издеваться над всеми. А их чувство превосходства так и выливается вместе с ядом, поражая тебя физически и морально. Чуть придя в себя, попыталась под струями воды убрать из волос остатки застрявшей пищи и хоть чуть-чуть оттереть платье. У меня и так их немного, а теперь еще на ткани могут остаться несмываемые пятна.
Ничего, пойду сейчас к себе и застираю. Только вот в таком виде не хочется бежать по коридорам академии и давать лишние поводы для издевательств над своим видом. Эти высокородные и так не дают нам прохода, выискивая и высматривая мелкие детали, которые можно потом обернуть против тебя же.
Выйдя из туалета, устремилась к выходу из академии, старясь почти слиться со стенами, и смотрела в пол. «Да, мне стыдно, что я в таком виде! Я же девушка, в конце-то концов!» И тут резко ударилась обо что-то головой, да так, что в глазах потемнело. Потирая макушку и морщась от боли, посмотрела на неожиданное препятствие, которым оказался высокий и широкоплечий парень. Прямые темные волосы доставали до мочки уха. В красивых глазах янтарного цвета плясали огоньки пламени, образуя причудливый рисунок. Маг огня. Да еще очень сильный. Чем выше сила стихии, тем больше она отражается в глазах владельца. У магов со средним уровнем такого нет.
Парень участливо взглянул на меня и поинтересовался:
— Ты в порядке?
«Он что, не знает кто я такая? Со мной же никто из них не разговаривает!» — удивленно подумала я. С такими же как я можно замараться при общении. И стереть такое пятно потом уже невозможно.
Я начала заикаться и пытаться что-то ответить магу:
— Д-да, со мной все хорошо.
— Ты уверена? А то выглядишь так, как будто у тебя неудачно прошел эксперимент с водным цунами, — очаровательно улыбнулся красавец, и огоньки пламени взметнулись ввысь, образуя завихрения в его глазах.
— Нет, я… я не владею стихией воды, — зачем-то начала оправдываться перед ним.
Я терялась в догадках, почему вдруг он решил поинтересоваться все ли у меня в порядке. Исподволь ожидала, что он начнет надо мной сейчас смеяться, как и все остальные. Внутри от страха все сжималось.
Но незнакомец просто произнес, пожав плечами:
— Я знаю. Ты — маг света.
— Откуда ты… А, это из-за глаз, — не сразу поняла я.
А парень с необычно красивыми глазами только тепло и лучезарно улыбнулся.
«Мне? Улыбнулся?» И он не собирался никуда, похоже, уходить с моей дороги.
— Я… Извини.
И обогнув странного мага бросилась наутек, подальше ото всех глаз. Даже таких красивых... Тем более таких красивых.
Подходя к хозяйственной пристройке, где располагались комнаты студентов, принятых на довольствие королевства, я увидела миссис Дороти Паркидж. Очень добрую женщину, которая нам помогала, чем могла и жалела, видя, как нам тяжело живется среди высоко задирающих нос аристократических особ. Женщина работала прачкой. Ее подсобка находилась на первом этаже нашего здания, выделенного под хозяйственные нужды.
Миссис Паркидж иногда помогала нам едой, приносили пирожки, хлеб, а летом и осенью — яблоки и груши из собственного сада. Она часто охала и ахала, когда кто-нибудь из студентов жаловался на свою судьбу. Если честно, то многие не доходили до последних курсов, бросали академию. Просто ломались. И я не знаю, что уж с ними было дальше, но можно сказать это сродни тому, чтобы похоронить свой дар. А мы ведь здесь самые сильные из сильных, просто не повезло нам — не родились в обеспеченных титулованных семьях. Но если выдержать, то полученное образование откроет путь вверх по карьерной лестнице, чего нам в обычной жизни даже не светило. И так как нас таких бедных и одаренных каждый год поступало очень мало, а с учетом того, что многие не выдерживали и бросали учебу, да и руководство не особо стремилось нас удержать в стенах академии — в итоге мы пребывали в меньшинстве. Всего несколько человек на всю академию. И парней было больше.
Помимо меня, была еще одна девушка — Мэрибэт Гилмор. Очень высокая и крупная, вечно смотрящая на всех исподлобья. Она училась на некроманта и ее побаивались. Видимо поэтому особо, насколько я знаю, к ней никто не лез. Мэрибэт была очень нелюдима, что, впрочем, соответствовало ее будущей профессии. В самом начале, когда я поступила, пыталась с ней заговорить, думала, что раз мы тут все друзья по несчастью, то уж мы-то должны друг друга поддерживать. Ан нет. Все мои попытки сблизиться с девушкой провалились. А с парнями я не общалась, они сами не шли на сближение. Да и я была застенчивая, не могла сама первая подойти к ним. Поэтому мое одиночество расцветало мертвыми цветами, источая смрадный запах гнили.
— Мэгги! Опять что-то случилось? — окликнула, обеспокоенно оглядывая меня, прачка.
— Ничего не произошло, миссис Паркидж, все нормально, — уныло отозвалась я.
— Девочка моя! Бедная моя! — заохала и запричитала женщина. — Не провоцируй их. Держись, милая. Зайди ко мне вечерком, я тебя чаем с конфетками угощу.
Как я любила поддержку этой доброй женщины! У нее было трое детей, правда взрослых уже и живущих отдельно. Доброты миссис Паркидж хватало на всех. И от теплых слов заботливой прачки становилось на душе хоть чуточку светлее.
— Спасибо, миссис Паркидж. Я обязательно зайду к вам вечером!
***
С комнатой мне повезло. Обычно все жили по два-три человека, как например парни. А нам с Мэрибэт Гилмор выделили отдельные комнаты, каморки, по сути, но все же мы жили одни. И я все равно думаю, что мы бы с ней не ужились вместе. Больно уж она была какая-то странная.
Туалет и душ находились на этаже, и я устремилась туда — постоять под теплыми струями и смыть с себя весь сегодняшний несостоявшийся обед и негатив заодно. Вымывшись и постирав изрядно испачканное платье, я облачилась лишь в халат на голое тело из тонкого перкаля цвета весенней зелени и пошла в сторону своей комнаты. Ходить так я не боялась, потому что в этой части коридора располагались лишь несколько комнат для девушек, и предназначенный только для нас же туалет с душевыми. А парни жили в другом ответвлении и сюда не заходили. По крайней мере, я такого не замечала ранее.
Вдруг мои распущенные волосы взмыли вверх и загородили обзор. И, к своему ужасу, я почувствовала, что края халатика ветерок пытается распахнуть! Я в панике стала убирать одной рукой прядки с лица, а другой пытаться стянуть полы пеньюара. «Да что тут происходит?» И в ответ на мои мысли услышала мелодичный мужской смех.
— М-м-м, какая ты оказывается милашка без своих жалких тряпок и с распущенными волосами, — протянул мягкий баритон.
