Вот это наказание так наказание… Я стояла на огромной площади Академии Ориона, не зная, куда идти. Собственно и о самой академии известно было крайне мало вплоть до сегодняшнего утра.
Передо мной четыре башни по числу факультетов: целителей, стихийных магов, ясновидящих и некромантов. Из всего этого я догадывалась только о том, кто такие целители. Зачем нужны остальные – решила разобраться когда-нибудь потом. Если получится.
Узнала же я об Академии ровно в тот миг, когда в неё попала. Если бы любопытной старухе из соседней квартиры не привиделось ничего необычного, она не донесла бы участковому, тот не вызвал бы дознавателей… Долгая, в общем, история. Когда дознаватели забрали меня из дома, объяснили, что таким, как я, лучше будет в Академии Ориона. Это единственное магическое учебное заведение в нашей стране. Основал его в каких-то "лохматых" годах некто светлый маг Орион, о котором известно только то, что был он необычайно силён и мечтал сохранить крупицы магии, которые остались в нашем мире. Поэтому он не придумал ничего лучше, чем построить магическую академию и, не побоюсь этого слова, выкрасть туда всех тех, в ком была хоть капля магической силы. Общество таких людей всё равно никогда не привечало, во времена Ориона и вовсе магов на кострах жгли. Впрочем, сейчас не лучше. Те, кто попался на колдовстве в зрелом возрасте, решением Инквизиции были приговорены к принудительному лечению в психиатрических клиниках. Специализированных, как вы понимаете. Взрослый человек подчинить необузданную силу уже не сможет, однако если у него её насильно отобрать, сходил с ума по-настоящему. В Академию же попадали те, кому ещё не исполнилось двадцати. Поэтому мне предложили на выбор: лишение магии или обучение. Интересно, кто-нибудь выбирал первый вариант?
Правда и тут был подвох. Выпускники Академии больше не могли жить той жизнью, которую оставили. Здесь всё начиналось с нуля, об этом меня тоже заботливо предупредили. Никаких контактов с прошлым. Никогда. У магов были свои небольшие поселения и свой мир, который они тщательно охраняли от посторонних глаз.
Мне же только предстояло поступить на какой-нибудь факультет. А дознаватели были так любезны, что вышвырнули меня у ворот, крикнув, чтобы искала ректорат, и умчались за очередным нарушителем. И где его искать, ректорат этот?
Я медленно шла к ближайшей башне и с трудом представляла, что сказать в ректорате.
– Здравствуйте, я – Дарья Лужина, студентка факультета рекламы и… Нет, какая я теперь студентка, сказали же, прошлая жизнь здесь не имеет значения. Но уж хотя бы Дашей-то мне остаться разрешат? Ладно, попробуем ещё раз.
Я остановилась, вспомнила пару упражнений из дыхательной гимнастики, немного успокоилась. Что ж, попытка номер два.
– Здравствуйте, я – Дарья Лужина, я здесь из-за того, что заморозила воду в трубах нашего подъезда. Не специально, жарко было.
Ужасно. Звучит как признание в клубе анонимных алкоголиков. Я, конечно, нечаянно, но уж больно резонансно. Вода замёрзла везде, но только в нашей квартире появились красивые ледяные скульптуры. Соседка, Глафира Иванна, долго ходила и восхищалась. А потом вот, пожаловалась. Ещё и оправдываться пыталась:
– Ты, Дашенька, не серчай, а только ж участковый наш просил обо всём странном докладывать.
Надо признаться, счастье, что она раньше не "доложила, куда следует". Странности со мной происходили часто. Как-то раз в городе бушевал ураган. Хрустели ломающиеся ветки старых тополей, срывало покрытие с древних крыш. А маленькая шестилетняя Дашенька спокойно шла с прогулки, и даже волоса на голове ветер не пошевелил. Мама тогда до жути перепугалась, долго осматривала меня на предмет повреждений и удивлялась нерастрепавшимся косичкам.
Лет в пятнадцать в летнем лагере мы прыгали через костёр. Была ночь Ивана Купала, отмечали как могли. И Мишка, с которым я прыгала, что-то не рассчитал, и приземлился точнехонько в центр пресловутого костра. Я, влекомая силой притяжения и его цепкими ручищами, рухнула вместе с ним. Мишка потом долго кричал от боли в медпункте, пока нервная медсестра обрабатывала ему ожоги. А я тогда отделалась лишь испугом.
Вы не подумайте, я не мнительная, это всё мне дознаватели напомнили. Причём таким тоном, будто список преступлений зачитывали. Их послушать, так моя приветственная речь должна выглядеть так:
– Здравствуйте, я – Дарья Лужина, и по странному стечению обстоятельств я не тону, не горю и не улетаю в ураган. Извините.
Тут я обнаружила, что уже дошла до башни. Была не была. Открыла тяжёлую дубовую дверь, ожидая увидеть за ней пост охраны, как в универе, в котором я училась. Охрана была, да ещё какая. Прямо из ближайшей стены выплыл пухлый призрак: женщина средних лет с пучком на голове в твидовом строгом костюме. Она сверилась с прозрачным блокнотом и укоризненно покачала головой:
– Дарья Лужина? Вы опаздываете на тридцать семь секунд, ректор этого не любит!
Я с ужасом разглядывала призрачную даму, прикидывая, не пора ли мне в обморок? Почему-то не падалось, а вот моя собеседница отчего-то рассердилась.
– Дарья, это уже неприлично! Вы что, привидений не видели, что вы на меня так уставились?
– Не видела, – прошептала я. – А вы к-кто?
– Ох уж эти новенькие, даже не потрудились рекламные проспекты изучить. Зря что ли над ними магистр Лария полночи корпела? Меня зовут Ольга Петровна. Я – комендант общей башни академии.
– Завхоз?
– Сама ты завхоз, – обиделась Ольга Петровна. – Говорю тебе, комендант! Долго стоять собираешься? Ректор ждёт!
Не успела я ответить, как почувствовала порывы ветра, подталкивающие меня в спину. Один оказался таким сильным, что я вынуждена была пробежать пару шагов, чтобы не упасть.
– Вот видишь, – подняла указательный палец комендант. – Ректор Алаир ждать не любит. Тебе вон в ту дверь.
Могла бы и не показывать, даже если бы я захотела свернуть – не смогла бы. Ветер дотолкал меня прямиком до нужной двери, потом видимо разозлился, потому что внезапно дверь открылась, а я буквально ввалилась в огромный зал. Черт, да тут человек сто, естественно, все тут же на меня уставились. И я растрепанная, сижу на полу. Позорище! Вдох, выдох, церемонно поднялась и взяла в руки упавшую сумку. Пожилой мужчина в странной переливающейся мантии, который стоял на небольшом возвышении в центре зала, удовлетворённо кивнул и гулко хлопнул в ладоши.
– Теперь все в сборе. Адептка Лужина, займите свободное место, – голос у него был приятным, будто с утра до вечера он только и делал, что рассказывал внукам волшебные сказки.
Я поспешила к единственному свободному креслу, в соседях у меня оказался темноволосый парень с серьгой в ухе в виде креста. Ладно, рассмотрю его потом, мне уже Ольга Петровна намекнула, что пялиться на людей не прилично. Лучше послушаю ректора. А он, тем временем, продолжал:
