Call Me Karizma – Vacuum Boy
Тиджей
Заметили этого загорелого красавчика в белой футболке, которому делают минет в углу на танцполе?
Да, я тоже заметил.
Это не я.
Я тот придурок, что наблюдает за ним через зеркальное окно гримерки, находящейся на втором этаже ночного клуба «Реванш», прямо над злополучным танцполом, где элита города грехов сходит с ума. Какой-то парень рядом с оральной парочкой блюет. А прямо над ними танцует полуголая танцовщица. Ладно, к ней у меня претензий нет, сиськи что надо. Но они и в самом деле считают, что все это нормально?
Это омерзительно. Все это. В том числе я.
Меня зовут Тиджей Морган.
И я идиот.
Ненавижу этот день.
Как и всю свою жизнь в целом.
И это никак не связано с тем, что минет делают не мне. Поверьте, после концерта и мне доставит удовольствие какая-нибудь горячая фанатка. Может, даже не одна.
Уже через несколько минут начнется презентация моего нового альбома. Дерьмового альбома, если честно. Думаю, у моих многочисленных фанатов паршивый вкус или совершенно отсутствует слух. И я говорю это не потому, что я такой неблагодарный зазвездившийся мудак. Вовсе нет. Просто я искренне не понимаю, по какой причине они от меня фанатеют, если я веду себя как ублюдок.
На протяжении уже пяти лет я делаю вид, что Тиджей Морган – тупой имбецил, сидящий на коксе; скачу по сцене, будто выпил слабительного накануне, пока смотрю на этих накачанных экстази мажориков, прыгающих даже не в такт моей музыке.
Кстати, по поводу моей музыки. Под чем я вообще ее написал?
И вообще, что я здесь делаю?
Мне двадцать семь. Я получил хорошее образование в Гарварде и планировал заниматься развитием своего музыкального лейбла, искать талантливых авторов песен и исполнителей, помогать им в продвижении. Но вместо этого сам записал трек, который каким-то непонятным образом вдруг взорвал все музыкальные чарты.
В одно мгновение я стал звездой.
Люди начали узнавать меня на улицах, создавать мои фан-клубы, исполнять каверы и снимать для меня видео. Мое лицо вдруг оказалось на рекламных билбордах, а бренды были готовы устроить бойню ради того, чтобы я посетил красную дорожку в их наряде. Я молниеносно влился в тусовку, став завсегдатаем всех вечеринок, переполненных мажорами Лос-Анджелеса, где много пил и употреблял запрещенные препараты, так, для веселья. И все это внимание было в кайф… какое-то время.
Вот только я, кажется, упустил тот самый момент, когда мое желание стать частью чего-то большего устремилось в бездну. Когда именно я наплевал на все свои ценности и превратился в ублюдка? Не знаете?
Я тоже.
Не могу поверить, что сейчас я буду презентовать свой новый альбом в этом до тошноты омерзительном месте, напоминающем психиатрическую клинику из фильма «Обитель проклятых». И самое смешное, что, даже если передо мной опустится на колени красотка вроде Элизы в исполнении сексуальной Кейт Бекинсейл, я все равно буду ненавидеть свою жизнь. И этот самый момент.
– Тиджей, до выхода на сцену пятнадцать минут. Еще что-то нужно? – интересуется мой менеджер сквозь приоткрытую дверь гримерки, отвлекая меня тем самым от депрессивных мыслей.
«Добавь в мой виски клофелина[1], пожалуйста», – хочется произнести мне, но я засовываю поглубже в задницу эту реплику и вместо этого отвечаю:
– Спасибо, Мелани, ничего не нужно.
Мел прикрывает дверь, и я, шумно выдохнув, надеваю пиджак, висящий на спинке кресла. В этот момент в кармане брюк вибрирует телефон. Достаю и, свайпнув уведомление, усмехаюсь.
Посланник Ада:
Я в чистилище.
Посланник Ада – прозвище моей подруги Эбби. Эта девчонка восстала из преисподней. Поверьте, я готов поставить на кон все, что у меня есть, – это так.
Сейчас сами увидите.
Тиджей:
Спускайся на второй этаж.
Открываю дверь гримерки и выхожу в коридор. Здороваюсь со своими телохранителями, стоящими по обе стороны от двери, поправляю пиджак и кладу руки в карманы.
– Дон Корлеоне, я отдам все, что вы пожелаете[2], – слышу голос Эбигейл и поворачиваю голову.
На ней короткий блестящий топ с длинными рукавами и серебряная юбка-мини, едва прикрывающая ее зачетную задницу. Все от моих спонсоров «Баленсиага», которые теперь заваливают Эбби шмотьем.
Не знаю, чем я думал, когда указывал ее адрес для получения рекламных шмоток, но тем самым я определенно дал ей еще один повод убить себя. Потому что Эбигейл ненавидит тряпье. И бренды. И, думаю, теперь и меня.
На ее длинных стройных ногах – черные туфли «Версаче». Ее светлые волосы крупными локонами уложены на одну сторону, большие голубые глаза подведены темно-синими тенями в стиле «смоки-айс», а пухлые губы сейчас малинового цвета.
Она просто дьявольски сексуальна.
О, и у меня уже встал.
Но мне здесь ничего не светит, потому что она любит какого-то тупого качка-хоккеиста. И я бы с превеликим удовольствием прикончил его, а потом бы поддержал Эбби после его смерти, подставив свое широкое плечо.
И не только его. Естественно.
Не надо меня осуждать.
Эбигейл Уильямс не хочет разве что мертвый.
Вот только даже после того, как этот придурок Рид умрет, Эбс вряд ли окажется в моей постели. Думаю, что если решу подкатить к ней, то она крикнет что-то вроде «Петрификус Тоталус», чтобы я стал камнем, а затем кастрирует меня одним ударом колена по моим каменным (из-за заклинания, конечно же) яйцам.
Хотя нет, мы же говорим об Эбби.
Вряд ли она выберет такой простой способ моей кастрации. Эта девчонка сумасшедшая и, я предполагаю, любит пытки. Так что она вероятнее свяжет меня, увезет куда-нибудь в лес, отрежет мое мужское достоинство, наслаждаясь моими криками, и поставит его на полочку со своими трофеями, владельцы которых, как и я, предложили ей перепихнуться.
О да. Я уверен, что не первый в списке ее кастратов. Так что я внушил себе, что для меня куда важнее дружба с Эбигейл Уильямс, нежели секс с ней.
Вы в шоке? Я тоже. Сам от себя такого не ожидал.
– Какого черта ты вырядился как гангстер? Еще и эти телохранители, – продолжает Эбби, указывая головой на двух телохранителей, стоящих напротив двери в гримерку.
Дерзко усмехаюсь, а затем делаю шаг к ней навстречу:
– Дьявол, детка, закрой глаза.
Не закрывает. Упертая.
Кладу руки ей на плечи и повторяю:
– Закрой глаза.
Тяжело вздыхает, но послушно закрывает.
– Видишь темноту? Именно так выглядит моя жизнь, когда тебя нет рядом, – громко шепчу я и начинаю смеяться.
Да, такой у нас с ней формат общения.
Эбигейл делает вид, что злится, толкая меня в плечо, но сама при этом усмехается. Открываю дверь в гримерку и пропускаю ее вперед.
– Ты в порядке? – спрашиваю ее я, зная, что она терпеть не может такие места и пришла сюда только ради нашей дружбы.
