Алёша Берестнёв - Алечка. Повесть о последней и первой любви

Алечка. Повесть о последней и первой любви
Название: Алечка. Повесть о последней и первой любви
Автор:
Жанры: Современные любовные романы | Короткие любовные романы
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2020
О чем книга "Алечка. Повесть о последней и первой любви"

Индия, особняк в тени пальм на берегу океана, русские обитатели. Здесь складывается нежданный любовный треугольник: бабушка – внучка – главный герой. В сюжет вплетаются выводы озарённого запретным чувством нового осмысления жизни, как неотъемлемого космического условия существования Вселенной. Книга издана в авторской редакции

Бесплатно читать онлайн Алечка. Повесть о последней и первой любви


© Алёша Берестнёв, 2020

Задира времени

Мириады пузырьков круглятся по ворсинкам, жемчужатся. Тепло. Весь мир – тепло. Оно источается из неба и палевым маревом без горизонта перетекает в волны. Весь мир – берег и океан, а здесь граница, свежий ветер, вечный шум прибоя.

Мягкое прозрачное колыхание обволакивает, всасывает в чёрный песок, шевелит, подталкивает.

– Поплыли?

– А не страшно?

Под её маленькой тяжестью ноги поют. Какое тепло!

– Балалам, – взбаламученный неугомонный накат выплёскивает нас из насиженной удобной ямки.

Её пальчики! По спине, как по клавишам пробежали эти ноготки.

Вода схлынула – опять сидим на мели. Пустынный песчаный пляж у края обрыва, и только мы да орлы, парящие в вышине. Далеко, далеко уже в дымке чернеют вытащенные на ровный низкий берег огромные рыбацкие чёлны, а в другую сторону, тоже вдали, – исполинские глыбы на кромке бушующей пучины.

– Расскажи какую-нибудь историю, – влюблённое детское личико немного властно смотрит как на собственность – ни у кого такого нет, а мне вот как повезло, но страшно, ведь, наверно, нельзя. И его, хоть и хороший, но тоже боюсь. Да нет, он хороший, он просто замечательный. Он мой лучший друг! (По секрету.) И я ему нравлюсь как девочка – ловкая, красивая, смелая.

– А какую историю? – улыбаюсь, выгибая бровь, и нарочито разглядываю её, придерживая, как статуэтку.

Раздольный ветер, гонящий к нам курчавые барашки, балуется золотистым локоном на её фарфоровой щёчке. Вот она, вот. Неужели наконец то, всё-таки досталась?! Куколка. Чистая, светлая. Лучезарная девочка.

– Ну, какую-нибудь историю, – мелодеет её весёлый отрывистый голосок.

– Ну, какую?

– Ну, из твоей жи-и-изни! – подпружинивается нетерпеливо моя наездница, щекотнув невзначай влажными кудрями.

– Про то, как встретил медведя в лесу, я тебе рассказывал.

– Да, рассказывал.

– Как лосёнка отпустил, рассказывал.

– Рассказывал.

– Как в разведку ходил под землёй…

– Рассказывал, но расскажи ещё что-нибудь, ведь у тебя много историй. – Моя русалочка тихонечко (для себя) прижимается.

– А знаешь? – укутываю её руками от оранжево-голубого простора и целую.

– Что? – слегка ёжится.

– Знаешь? – покачиваемся, как в люльке.

– Что?

– Посмотри туда, – устремляю взор на пелену у края небес.

– А что там, дельфин? – мельком глянула на море и опять не спускает сияющих глаз, чуть сверху и немного настороженно выжидая.

– Не, – киваю мечтательно.

– Марлин?

Длинные безостановочные валы глянцевыми горбами выпирают из хляби и тяжело обрушиваются, расстилая перед нами бурлящие шипящие выглаженные дорожки.

– Знаешь, если плыть прямо вот туда – там за морем есть земля, где маленькие девочки могут командовать взрослыми мужчинами, а мужчина может слушаться маленькой девочки.

– Здорово! Действительно есть?

– Да, вон там.

– А потом, когда они вырастут, их тоже дяденьки слушаются?

Какой неожиданно взрослый вопрос.

– Ну, это уже от них будет зависеть, от каждой. И от дяденек, конечно, тоже.

– А ты бы меня там слушался?

– Да я тебя и здесь слушаюсь, разве не так, Алечка?

Алечка осторожно притрагивается к моей трёхнедельной трёхцветной бородке: – А что это за земля? Как называется?

– Аравия. Там девочкам можно замуж с семи лет. Тебе сейчас сколько?

– Восемь, – Алечка быстро пожимает загорелыми плечиками (она всегда так делает, когда неожиданно озадачена и волнуется), – смотри, смотри, вон ещё краб вылез!

Жёлтая машинка на восьми пуантах застыла на отутюженном уклоне с клешнями наизготовку. На фоне дальних валунов выделились тёмные точки – целая компания. Ползут вдоль белой полосы в нашу сторону. Приближаются.

Что за перенаселённая страна – вот тебе, пожалуйста, нигде не уединиться, ни леса тебе, ни полей – всюду, где только можно, всё сплошь застроено, один лишь берег морской не занят, да и тут шатаются.

– А ты был там, в Аравии?

– Нет, но хотелось бы.

– Смотри, смотри, вон ещё один выскочил! – Алечка выбрасывает ручку из нашей люльки. – Во, а там ещё краб, и ещё! Смотри! А ты взял бы меня посмотреть?

– Конечно, Алечка, взял бы, если пустят.

– Вот всегда, всегда так! – Аля пихает пяточкой ракушку. – Куда хочется, туда и не пускают. Почему?

– Если очень хочешь – так спрашивай только себя и делай, что хочешь.

– А разве так можно?

– Только так и можно, когда очень хочешь. Чем дольше живёшь – тем твёрже в этом убеждаешься.

Да, а ведь можно, если не дрейфить, можно. Принять то гражданство, зарегистрироваться там и жить с ней в России не таясь. Увезти к себе в обсерваторию. И были бы мы там и наедине, и среди природы. Лет на десять два центра мироздания, а потом, наверно, отпустил бы её – ей будет восемнадцать – дылда, а мне за семьдесят – почётный старикан, а может, и нет, что загадывать. Стал бы ей сам и учитель, и воспитатель, и друг, как у гамадрилов – центру мироздания общество не обязательно. Весь выплеснусь для неё, всё отдам, и выйдет она свободная и новая и такая же светлая.

И о чём ты думаешь? Куда собрался, с чего? Вот что удивительно-то.

Да, если б ей забеременеть, тогда, может, и отпустят. Маме своей она, по всему видно, не больно-то и нужна. Или меня привлекут. А и пусть.

– А давай играть, – тормошит Алечка, – в одну игру. Очень интересная.

– В какую?

– Я называю тебя, а ты называешь меня, и так по очереди.

– Да уж, интересная. Ну, давай, поиграем. Кто начинает?

– Бо-ро-дач, – опять трогает бороду.

– Цветочек, – поглаживаю скользкую упругую коленочку.

– Алёша.

– Русалочка.

– Какашка! – кривит ротик сердито.

– Почему?

– Потому что я не русалочка, я – девочка!

– Ну, не обижайся, – ласкаю усами ушко, – конечно, девочка. Самая лучшая, самая красивая на свете!

Озираюсь на точки, что находились у валунов – теперь уже в них можно различить две парочки, неуклонно бредущие к нам. Вот ведь тащит их нелёгкая!

– Балалам, – докатившаяся тропическая солёная газировка подхватывает нас под мышки. Кувыркаемся среди пузырьков, песчинок и прикосновений.

– Поплыли?

– Поплыли!

Встаём из пены морской, блистая в брызгах и смеясь: маленькая задорная девочка русалочка аппетитно пухленькая, со стройными ножками и крепкий полноватый мужик с юной искоркой из-под ресниц. Ну, где ты, где ты, возраст?! Где ты, пресловутая разница? Нету этого. Я просто долгий молодой, а в ней уже рвётся на волю готовая женщина. И мы живём.

В складках губ проступает нежность, любуюсь, притягиваю, маню. Она радостно отзывается, напрыгивает и обнимает от всей души: крепко, крепко.

Моё.

Хы-э, – в груди замирает чьим-то трепетом. Наше тепло. Дыхание. Запах. Мокрые волосы размалинивают струны, пальцы зазвучали. А её ножки! Её ножки обвились – музыка, музыка.

– Уэву!.. Уэву! Уэву!.. – восторг в клёкоте птицы, кружащей под кручей.


С этой книгой читают
Лимитированное издание дилогии Аны Шерри «Грация королевы небес».Две книги под одной обложкой + эксклюзивная бонусная глава, написанная автором специально для этого издания.Адель Леруа никогда не летала на самолетах. Ее пугает даже мысль ступить на борт лайнера. Но ради заветного повышения ей необходимо выполнить важное задание – написать статью в местный журнал о пилоте, имя которого после авиакатастрофы прогремело на весь мир. Правда, есть проб
Воспоминания о прошлом сливаются в смешанное звучание картины рассказа, основанного на реальных событиях. Главная героиня, от имени которой ведётся рассказ, является автором. Это повествование посвящено трём любимым людям, чьи образы слились в единственное воплощение главного героя. Каждый из них имел свое уникальное значение, близость к душе и стал проводником в мир неизведанного, ранее скрытого внутри меня.С первой встречи он смотрелся немного
Соня давно подозревает, что муж изменяет ей, но никак не решится на откровенный разговор. Однако и жуткие сны и гадание на кофейной гуще буквально кричат о том, что если она не закончит эти болезненные отношения, то может произойти что-то ужасное, ведь ей везде мерещатся ножи и кровь… Тем не менее муж и свекровь Сони не считают, что им нужно рушить крепкий брак…
В жизни Марины царит пустота, а окружающие считают её синим чулком – в девках засиделась. Но в один зимний вечер, когда снег замёл дороги, она встретила мужчину, с которым волей случая оказалась в его собственном доме. Приехав в Шерегеш на помощь сестре, Марина не предполагала, что поиск отеля для ночлега закончится именно так: в камине потрескивают дрова, за окном бушует неуёмная метель, и она в гостях у совершенно незнакомого ей человека... Пус
Небольшая история человека, проходившего через кризис среднего возраста
Захар, 35-летний бездельник, научился с помощью сверхспособностей своего кота по кличке Фунт предугадывать результаты футбольных матчей. Изрядно разбогатев Захар потерял интерес к деньгам. Он увлекся экспериментами по искривлению будущего. Едва знакомой девушке Лизе он загадал найти богатого "принца". Богатый "принц" нашелся на следующий же день. Взаимная любовь была неизбежной. Тут же вокруг влюбленной парочки стали происходить странные события
А если ветер может стать человеком? И он познакомится с вампиром? Что, если они захотят поменяться судьбой? Ответы в этой истории. Или новые вопросы?
Всеобъемлющее руководство, которое отправит читателей в кулинарное путешествие по миру кето-дружественной кулинарии. В этой книге собраны аппетитные рецепты, разработанные для поддержания образа жизни с низким содержанием углеводов и высоким содержанием жиров и обеспечивающие максимальный вкус и удовлетворение. Администрация сайта Литрес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима