Ирена Анатольевна Ковальская с трудом поднималась по лестнице на свой шестой этаж, кляня известными, совсем не литературными русскими словами владельца дома, черногорца Драгича за скупость и жадность. Этот, скажем так, нехороший человек, «редиска» из экономии включал лифт только в сезон, когда практически все квартиры его дома были оккупированы веселыми отдыхающими из России, Украины и даже Белоруссии. В последнее время приморская Будва стала своеобразной Меккой для отпускников среднего класса. Почти Италия – то же море, а виз не надо, вера наша православная, языковая проблема напрочь отсутствует. Да и вывески, хоть и написаны латинским шрифтом, но человеку с высшим советским образованием понять суть изложенного там – не составляет большого труда.
Дети Ирены Анатольевны, люди, в общем-то, обеспеченные и уже нашедшие свое место в этой жизни, сложившись и сняли в этом доме для своей любимой мамы небольшую квартирку. Вот и жила она в земном раю, с видом на Адриатическое море, ежедневно отмечая на календаре дни, оставшиеся до летних каникул, когда веселым детским гомоном наполнится не только ее жилье, но и все окружающее пространство. Внуки, обладая встроенным вечным двигателем, потянут бабушку в старый город, будут прятаться от нее в узких старинных улочках, затем потребуют мороженого и самодельного лимонада в местной таверне. Размышляя о радостных переменах, которые должны совсем скоро произойти в ее размеренной жизни, женщина не заметила, как поднялась на свой этаж, и с удивлением уставилась на соседскую дверь. Массивная красивая дверь с медной ручкой была открыта настежь.
«Надо же, никак Иннокентий Николаевич приехал. Будет теперь, с кем о жизни нашей бренной поговорить. Только вот непонятно, почему же этот злыдень Драгич лифт не включил, неужто заставил больного человека на этакую высоту пешком подниматься?»
Дело в том, что Иннокентий Николаевич квартиру не снимал, ему ее купили и подарили сотрудники созданного им холдинга «Иннохлебопродукт». А посему, каждый раз, когда старого мельника отпускали из больницы и он прилетал в Тиват, а затем появлялся в Будве, лифт начинал работать круглосуточно и никогда не ломался. Большой хозяин целого дома уважал и ценил старого хозяина небольшой квартиры.
– Иннокентий Николаевич, – заглядывая в распахнутую дверь, произнесла соседка. – Вы дома, к Вам можно?
Ответа не последовало. «Может, ванну принимает с дороги, не слышит» – подумала Ирена Анатольевна. «Но он ведь один никогда не приезжает, у него же совсем больные ноги, его дети всегда сопровождают или кто-то из бывших сослуживцев. Странно все это». Женское любопытство как всегда пересилило все остальное, и женщина, немного потоптавшись на месте, вошла в гостиную. В квартире царил полный хаос, ящики столов валялись на полу, двери шкафов были раскрыты. Многочисленные книги лежали все до единой корешками вверх. Рука женщины сама собой потянулась к мобильному телефону. Стараясь ничего не касаться, благо многочисленные полицейские сериалы научили ее не уничтожать улик, Ирена Анатольевна прошла в соседнюю комнату. Она знала, что там хранится самое ценное, что было у старика. В стеклянном футляре на бархатной подушке располагался альт работы самого Амати. Мельник играть не умел, но музыку обожал. Этот инструмент он приобрел на аукционе много лет тому назад, поломанный, без струн. Много сил и средств потратил Мельник, чтобы вернуть альт к жизни, зато иногда вечерами к нему заходили известные музыканты, гастролирующие в Черногории или отдыхающие в здешних краях, и тогда с балкона шестого этажа на всю округу разливались волшебные звуки возрожденного инструмента. Ковальская заглянула в соседнюю комнату и тихо опустилась на пол. Весь пол был усыпан осколками стекла, инструмента нигде не было.
Одетый в модный итальянский костюм, высокий, широкоплечий, седовласый Драгич возился со щитом управления лифта и ворчал себе под нос, но так, чтобы его слышали стоящие рядом полицейские.
– Господа из полиции, наверное, не в курсе, как дорого у нас в Черногории обходится один киловатт-час электроэнергии и какие мощные электромоторы установлены в лифтовом хозяйстве этого дома.
Наконец вся эта возня и нытье надоела стоящим рядом полицейским, и старший из них, такой же высокий и седовласый как Драгич, резко оборвал хозяина дома.
– Хватит болтать. Если Ваш лифт не работает, извольте пройтись с нами, а по пути ответить на некоторые вопросы.
Лифт как будто испугался, дернулся и поехал вниз.
Все поднялись на шестой этаж, где уже вовсю работали местные криминалисты. Чтобы не мешать их работе, старший инспектор провел Драгича, Ирену Анатольевну и еще одного соседа сверху на балкон.
Он открыл папку с бланками допросов, включил диктофон и обратился к присутствующим.
– Если, кто еще не знает, меня зовут Любомир Мишкович, я старший инспектор криминальной полиции Будвы, а теперь прошу вас представиться и рассказать все, что вам известно об этом жутком ограблении. Начнем, пожалуй, с Вас, – и он указал ручкой на худого молодого человека в расписанной майке и модных, рваных джинсах.
– Я, я, – как-то заикаясь и путая сербские, русские и английские слова, начал юноша. – В общем, я снимаю квартиру этажом выше. Я программист, фрилансер, пишу программы для крупной фирмы, производящей компьютерные игры. Когда я работаю, то всегда одеваю наушники и включаю музыку. Так что, извините меня, но я ничего не слышал. Правда, один раз мне послышалось, что внизу кто-то ворочает мебель и, вероятно, уронил посуду. Я подумал, что старик мельник и его сыновья приехали. Даже хотел зайти к ним вечером, узнать свежие новости с родных просторов, так сказать, из первых уст. Но потом все стихло, я решил, что все на море подались, чего в доме сидеть, когда такая солнечная погода стоит. – Парень замолчал.
Мишкович кивнул женщине.
Долголетняя работа на большом оборонном предприятии в самом центре России приучила Ковальскую пять раз подумать, прежде чем что-то говорить. Она полностью взяла себя в руки и спокойно стояла в углу.
– Я Вашим коллегам уже все, что знала, изложила. Это ведь я вызвала полицию. Меня долго не было дома, я с утра пошла на рынок, затем задержалась в обувной лавке, госпожа Вондрочкова как раз привезла новый товар из Италии, сами понимаете, как для женщины важно первой посмотреть новые поступления. Так что, я тоже никого не встретила, и слава Богу. Иначе грабитель и меня бы уронил в лестничный пролет, как стеклянную стойку для музыкального инструмента. Полицейский посмотрел на Драгича.
