Скажите мне, прошу, ответьте всего лишь на три простых вопроса:
1. Что вы знаете об этом мире?
2. Что вы хотите узнать?
3. Что вы можете узнать?
Прошу, не торопитесь с ответом.
Над этим необходимо как следует подумать.
Ведь не все, что вы знаете, это константа. Далеко не все, что вы хотите узнать, вы можете узнать, но также не все, что можете узнать, вы хотите знать. Если вы знаете, что этот круг – круг, почему вы уверены, что с другой стороны он не квадрат? Почему? Потому что вы знаете?
Знания абстрактны, их часто не хватает даже чтобы понять, что перед вами: креветка или лангуст, может, более привычно омар. Круг или квадрат? Какая разница, если можно изменить ваше восприятие по щелчку пальцев. Круг, квадрат, треугольник, мировое господство – все это тщетно и никчемно, есть только одна постоянная вещь – это мысль, нет ничего сильнее, чем то, что в наших головах.
Мысль прорастет и станет идеей, которая заполонит наш разум и разум тех, кто рядом с нами, и они будут поклоняться тому, чья идея сильнее, тому, у кого она проросла более сильными корнями прямиком в их разум, прямиком в их образ жизни.
Вы слышали эту фразу: «работать за идею»? Она именно про этот случай. Вы думаете, Гитлер, Цезарь, Наполеон или Сталин платили своим подчиненным или давали какие-то дары? Нет, что вы, главным их даром была идея, посаженная в головы последователей, которых она питала и заставляла двигаться вперед, на верную смерть, предавать всех и действовать во славу величия идеи.
Вечернее солнце было еще далеко от заката, последние летние деньки подходили к концу, легкий ветерок теребил его недлинные волосы, которые вились на голове в густые кудри. Он, высокий, статный парень с круглым лицом, сидел, смотря, как на детской площадке играют дети. С глубокой грустью в глазах и улыбкой на лице он тщательно наблюдал за этим процессом, словно хотел там увидеть ответ на все свои вопросы к жизни. Возможно, он вспоминал себя и свое детство, а вполне возможно, представлял детство каждого из детей в своем поле зрения, у кого какие игрушки, чья семья богаче, кто лучше всех одет. На самом деле он ни о чем не думал, просто наслаждался моментом, который должен был вот-вот закончиться.
– Здравствуй, Миша, – сказала подошедшая со стороны спины к сидящему на лавочке мужчине женщина.
Это была высокая стройная брюнетка с длинными волосами в строгом костюме и туфлях на высоком каблуке. При виде такой самооценка мужчин, как правило, падает очень низко, а те, у кого хватает сил и мужества покорить красавицу, становятся навсегда повелителями сердца этой богини.
– Елена, – произнес он, повернувшись, – ты уже, так быстро время прошло, – и встал, слегка поправляя брюки.
– Я за Алиной, у тебя время кончилось, – с легким раздражением ответила Елена.
– Да, да, конечно, я понимаю, – опустив голову, согласился Михаил.
– Алина! – крикнула женщина. – Иди сюда, мы уезжаем.
Девочка с длинными русыми волосами в ярком разноцветном платье подошла к матери, слегка прихрамывая на левую ногу, и встала рядом.
– Прощайся с папой, мы уезжаем.
– Пока, папочка, – нежно сказала девочка и обняла его.
– Алина, пошли, – грубо скомандовала Елена и начала удаляться в сторону дороги.
– Иди, моя бусинка, моя любовь к тебе бесконечна, – поцеловал он ее в маленькую детскую головку, – иди, мама ждет, скоро увидимся, – помахал вслед Михаил.
– В следующий четверг в десять утра, и не опаздывай, – садясь в машину, напомнила Елена.
– Я не опоздаю, – сказал Миша, не опуская руку, – я никогда не опаздываю к своей девочке.
Смотря вслед уезжающему автомобилю, он постоял еще немного и направился в сторону своего дома. Парк, в котором так любила играть его дочь, располагался неподалеку от него. Небольшой, но очень ухоженный, он был не очень популярен в это время года. В нем было мало детей, а все, кто находился там, уже привыкли к особенностям девочки в розовом платье.
Было воскресенье, а это значило, что сегодня выходной, а завтра снова за работу, пахать за копейки и радоваться тому, что дожил до следующего месяца.
Придя домой, Михаил как обычно поставил греться чайник, включил телевизор, разделся и сел на диван слушать новости.
– Сегодня возле администрации города было совершено покушение на главу научной исследовательской лаборатории, где разрабатывается сыворотка… – не успел договорить диктор, как Михаил выключил телевизор и прошел на кухню, чтобы заварить чай.
– Опять кого-то убить хотят, не понимаю, что с этим миром не так, – бубнил он себе под нос, – мы и так все умрем, зачем кого-то убивать, сам умрет, а ты сядь и подожди.
У Миши зазвонил телефон, неторопливо он подошел к нему, взял в руки и на какое-то время замер.
– Кончились мои выходные, – с грустью в глазах вздохнул он и ответил: – Да? Я слушаю.
– Михаил Геннадьевич, вас срочно вызывают в лабораторию, – торопливым и взволнованным голосом произнесли в трубке.
– Что случилось на этот раз? – равнодушно спросил он.
– На нашего главу напали сегодня, мне велено всех собрать в лаборатории, – твердил все тот же взволнованный голос.
– А, из-за этого, я слышал, хорошо, сейчас буду, – сказал Михаил и положил трубку. – Не судьба мне чай сегодня попить, – поставил он кружку с еще горячим чаем на стол в гостиной и пошел собираться на работу.
По приходе в лабораторию он наблюдал всеобщую суету, которую как будто специально кто-то наводил и усиливал, подливая масла в огонь для массового беспокойства.
– Михаил Геннадьевич, вы пришли, вас ждут в зале заседаний, данные ваших исследований уже на столе, – быстро сообщил тот голос, который разговаривал по телефону. Он принадлежал молодому секретарю начальника лаборатории.
– Спасибо большое, – торопливо бросил Миша и постарался побыстрее проскочить мимо суматохи, чтобы не стать частью этого тотального волнения.
Поднявшись в зал, он увидел перешептывающихся между собой начальников отделов и лабораторий других направлений, которые явно были чем-то озабочены и уже поглощены всеобщим беспокойством.
– Миша, Миша, ты слышал, сегодня этого старого придурка чуть не грохнули? – улыбаясь, сказал сотрудник лаборатории по имени Семен, работающий вместе с Михаилом.
– Да, я слышал, конечно, только не пойму, ты чего так рад этому? – удивленно спросил тот.
– Да побыстрей бы он сдох и пришел новый начальник, может, более лояльный будет, – громко и со злостью произнес Сема.
– Я, как вы выразились, Семен Анатольевич, сдыхать пока не собираюсь, а вот за вас я не был бы так уверен, если бы я хотел умереть, я бы умер, а сейчас у меня такого желания нет. Если у вас есть желание, могу вам с этим помочь, – сказал глава лаборатории мистер Моррис, пройдя до своего места, прихрамывая на левую ногу и опираясь на старую трость с рукоятью в виде головы волка и основанием в виде копыта.
