…и планета уничтожила сама себя. Она взорвалась, разлетелась мириадами горящих обломков, несущих смерть и освобождение от гнева. Вселенная замерла, окутанная дымом, засыпанная лохмотьями осыпающегося пепла, зачарованная огнем и тлением, задавленная вырвавшимся отчаянием и болью.
В своей агонии планета все еще пыталась понять, откуда же пришли и кем были те Двое, уничтожившие ее саму и весь ее народ?
Когда планета взорвалась, Первый опечалился, ведь он уже считал ее своей. Каменные слезы застыли на его лице, склонил он голову, увенчанную драгоценным шлемом, и повелел сотворение новой планеты.
Когда родилась новая планета, он дал ей спутники, чтобы вместе они делили гнев войны, и назвал их именами братьев своих – Фобос и Деймос.
Второй же пообещал, что превратит эту планету в величайшую Империю и равной ей не будет.
Первогозвали Марс и он был Богом, а Второй еще не придумал себе имени. Стоя на пустыне новорожденного мира, смотрел он голубыми глазами в пустое беззвездное небо, словно видел там одному ему известные картины. И все это случилось до того, как родилась Система, названная «Солнечной».
* * *
На Дворцовый Космодром почти одновременно опустились два корабля: один с эмблемами Меркурия, другой – Урана. Как только двигатели остыли, на гладкие плиты посадочных площадок вышли пассажиры: низкорослый, коренастый, черноволосый представитель Меркурия и высокий, сухопарый, если не сказать – костлявый, уранец. «Жалкое зрелище!» – одновременно подумали они друг о друге, но, тем не менее, учтиво раскланялись в приветствии. Не торопясь, гости направились к единственному автомобилю, стоявшему прямо на посадочной площадке. Рядом с ним, заложив руки за спину, стоял высокий молодой человек. Несмотря на сильнейшее полуденное пекло, он был в строгом, наглухо застегнутом черном костюме и без солнцезащитных очков, что выдавало в нем коренного марсианина, чьи глаза с рождения привыкли к дикому солнцу Марса. Молодой человек терпеливо дождался, пока гости подойдут к машине, приветливо улыбнулся и открыл дверцу, приглашая в салон, где царил приятный полумрак.
– Уф! – уранец с наслаждением вытянул свои длинные ноги и расстегнул ворот рубашки. – Ну и пекло! Можно заживо зажариться!
– Это точно, – меркурианин с досадой посмотрел на свое одеяние.
Из-за отсутствия застежек, его рубашка напоминала короткий халат, застегнутый на спине.
– Разрешите представиться, мое имя Паргусс-второй, я член совета военных путей сообщения Меркурия.
– А я – Амес Гун, глава Ордена Свободы Урана.
– О! – кивнул Паргусс-второй и чему-то улыбнулся.
Послышался тихий шелест, перед гостями возник инкрустированный поднос, уставленный бокалами с различными напитками.
– А вы раньше на Марсе бывали? – Паргусс взял высокий изумрудный бокал и, понюхав содержимое, сделал небольшой глоток.
– Нет, не доводилось, бывал только на Деймосе, сами знаете, как трудно попасть в Империю без специального приглашения. А вы?
– Бывал, – довольно усмехнулся Паргусс, – но, к сожалению, не встречался с Повелителем, не заходил во Дворец. Я провел здесь некоторое время на одном из собраний, и многое узнал о Марсе.
– Что, например? – Амес Гун отвел взгляд от проносившихся мимо пейзажей, разворачиваясь к Паргуссу.
– О, Марс очень противоречивая планета, его можно изучать до бесконечности. Богаче Марса, наверное, не найти во всей Системе. Как и на большинстве планет, здесь нет городов, он не дробится на страны, Марс – цельное государство. Правда, здесь своеобразный климат, он тяжеловат для приезжих, но коренные жители чувствуют себя превосходно. Такое ощущение, что сама планета не любит чужаков и избавляется от них всеми возможными способами, отдавая все свои силы марсианам.
– Ну-у-у, – разочарованно прогудел Амес Гун, – вы бы мне еще путеводители процитировали. А я вот слышал, что Владыка контролирует своей энергией всё, вплоть до движения машин на дорогах и в курсе любых мелочей, которые происходят на Марсе и его спутниках, так ли это?
– Не знаю, вроде бы да, о нем много всякого говорят.
– Я видел его на портретах, – задумчиво произнес Амес Гун. – Он производит неоднозначное впечатление.
– Пожалуй, да, – согласился Паргусс. – Говорят, он велик…
– Да и еще говорят, что он величайшеечудовище, что настроение у него меняется за доли секунды, и никогда не знаешь, что он сотворит. Вот так.
– Хочу заметить, что благодаря ему, за всю свою историю Солнечная ни с кем никогда не воевала.
– Вы считаете это его заслугой?
– А чьей же еще?
– А Организация Спец. Штата?
– А кем, по-вашему, она была создана?
– Хм-м-м, – Амес Гун, – аккуратно устроил ногу на ногу. – А вы когда-нибудь видели Главу Спец. Штата?
– Офицера Алмона? Нет, не довелось, он не публичная персона.
Миновав границы Дворцовых Секторов, машина въехала на территорию, Дворца. Многоцветие красивейших пейзажей немедленно приковали к себе восхищенные взоры гостей. Лишь только очень внимательный взгляд мог заметить в воздухе желтоватые искры энергетической защиты – больше ничто не указывало на то, что воздух вокруг Дворца наполнен быстрой смертью.
Машина остановилась и, выждав положенное время, въехала в открывшийся невидимый коридор меж защитами, приближаясь к высоченным литым воротам, сквозь рисунок коих виднелась зелень деревьев. Ворота распахнулись, и пришельцы очутились в Дворцовом Парке.
– Какая красота! – восторженно воскликнул Амес Гун. – Невероятно!
Центральная дорога, ведущая к Дворцу, лежала напрямик через Парк, открывая взорам необыкновенный ансамбль безупречных деревьев, цветников, беседок и фонтанов.
– Это и есть знаменитый Дворцовый Парк? – с восторгом произнес Амес Гун. – Какой огромный! Конца и края не видно!
– Да уж, – согласился Паргусс, – с размахом, с размахом…
– А еще я слышал, что где-то здесь есть какие-то совершенно потрясающие фонтаны, просто город фонтанов, ну просто храм воды!
– Понятия не имею, – пожал плечами Паргусс, – здесь, наверное, много чего есть.
– О, смотрите!
Они проезжали мимо хрустального фонтана в виде цветущей ветки дерева, лежащей прямо на траве. Из середины тончайших, искусно вырезанных цветов, били прозрачные струи воды.
– Это что, озерный хрусталь Венеры? – присмотрелся Амес Гун. – Поглядите, это он?
– Не знаю.
– Ну да, это точно он! Я не могу ошибиться, это озерный хрусталь Венеры! Глазам своим не верю! Он же безумно дорогой! Нет, ему вообще нет цены, а он лежит здесь просто так, на траве! Удивительно, вы не находите?
– Я не знаю, – сдержанно ответил Паргусс, – я в этом совершенно не разбираюсь.
– Нет, вы только посмотрите, какие чудные беседки образуют эти цветы и кустарники! – не унимался Амес Гун. – Чего здесь не хватает, так это прекрасных дев!
