Виктория Хорошилова - Ангел или Демон

Ее ложно осудили. И как бы в насмешку обычной человечке дали тысячу лет заключения. Ее пытали, чтобы сломать и узнать тайну. Она не ломалась. Обрела здесь семью и любовь. Научилась выживать там, где ломаются многие. Бессмертие – серьезное испытание, если ты к нему не готов. Она не была готова, ей пришлось учиться по ходу длинной жизни. И самое главное – научиться не потерять себя. Не потерять веру в существ, особенно если тебя окружают преступник

Умерев, я получила шанс на жизнь с условием спасти императорскую семью. Вот только при этом я попала в тело двухлетнего ребенка. Нужно найти, собственно, свою семью, чтобы они меня вообще приняли. А потом так, мелочи: понять, кто им угрожает и что с этим делать.Вот только меня никто не предупредил, что это затянется на столько лет и мне придетсяпожертвовать собой. Получу ли я еще один шанс на жизнь?

Банальная вспышка эмоций, и ты уже в другом мире. Скрывающем в себе много опасностей и неизвестного. Знакомство с магами, оборотнями, путешествие в другие миры. Оказывается, многое из того, о чем рассказывали родители, было не сказкой. Было здорово узнать, что в этом мире есть такие же крылатые, как и ты. Только есть одно «но». Оказывается, ты очень ценная птичка, и на тебя идет постоянная охота. И перед тобою стоит выбор: прятаться всю жизнь или

Давным-давно мне стерли память и я начала жизнь заново с чистого листа. Не зная, кто я и почему не умираю. Очень хотела в другой мир – попала. И получила все, чего подспудно боялась. А потом я все вспомнила – кто я и откуда, и почему мой народ ушел из родного мира. Я встретила их здесь, и столкнулась с тем злом, что погубило наш мир и магию в нем. Сейчас есть шанс спасти этот мир и души давно погибших, но не потерянных любимых существ.

Возможна ли настоящая любовь по переписке? Сможет ли она преодолеть границы и расстояния? Думаю, да. Но что, если преградой выступают не километры, а века? Смогут ли письма и чувства пробиться через время? В новой повести Александра Кулика героям предстоит выяснить это на собственном опыте.

В мире, где опасность и предательство подстерегают за каждым углом, разворачивается история, поднимающая жанр криминального триллера на новый уровень, превосходя работы Грэма Грина, Донны Тартт и Марио Пьюзо. Главный герой, адвокат с прошлым разведчика, втянут в глобальный заговор, где каждая ошибка может стать фатальной. Смелый и многослойный, этот роман погружает читателя в эпицентр интриг, где напряжение не спадает до последней страницы.

Второй шанс даруется не всем. Главное, не терять надежды, и верить в силу любви.Героиня теряет и веру, и надежду, как ей кажется, и намерена расстаться с жизнью, не видя смысла в её продолжении. Но, видимо, не готова к такому. Она хочет жить и любить. И находит свой подарок.

История Мирославы и Ярослава, которая началась с дождя и лжи. А вот закончилась совсем неожиданным концом. Мирослава расскажет, как со многим справилась именно она: со смертью друга, смертью любимого и любовью, которая была ее всем, но так и не превратилась в рай.

Всё началось с того, что принцессе захотелось устроить во дворце балл, ну а дальше происходит немало забавных, странных и удивительных ситуаций, словно сама судьба решает, что прежде нужно повеселиться, после чего началась война.

В третьей книге серии «Волхвовское целительство» речь пойдёт о Воинской Живе русов, а точнее, об одной из её составляющих – Здраве Юнака. Комплексы физического развития и приёмы морально-психологической подготовки, входящие в нее, – своего рода курс молодого бойца, предназначенный для всесторонней подготовки человека, решившего освоить воинское ремесло. Данный курс молодого воина будет интересен и полезен любому, желающему закалить своё тело и ду

Жорж Сименон писал о комиссаре Мегрэ с 1929 по 1972 год. «Мегрэ и привидение» (1964) повествует о стремительном и захватывающем расследовании преступления в мире искусства, нити которого ведут из Парижа в Ниццу и Лондон.

Жорж Сименон писал о комиссаре Мегрэ с 1929 по 1972 год. Роман «Мегрэ в меблированных комнатах» пользовался особой любовью Сименона: «Лично мне он очень нравится. Немного приглушенный, размытый, словно этюд в миноре» (из письма Свену Нильсену, 23 февраля 1951).