1. Планы, честолюбивые и расчетливые
Ночь опустилась на Аппенины. Колонны кипарисов замерли вдоль дороги, по которой, тихо шурша шинами, ехал небольшой пикап. Впереди показались ворота и тёмная полоса высокого забора. Машина притормозила в тени платана, мотор замолк, и в открытые окна тут же ворвался шум ночи: стрёкот сверчков и цикад, шелест листвы и далёкий лай деревенских собак.
– Ты уверена, что камера отключена?
– Ещё раз спросишь, я тебе врежу!
– Я тоже люблю тебя, луковка!
– Пошёл в жопу, Марио, ещё слово, и я точно тебя убью!
– А ну заткнулись оба! – шикнул Рико, оглядев притихшую парочку. Девушка, сидящая рядом с ним за рулём и наблюдавшая за тихими препирательствами, усмехнулась. – Как в первый раз! Аллегра! – палец упёрся в шумно сопящую шатенку, обложившуюся аппаратурой. – Последнее предупреждение. В следующий раз оставлю дома!
– Но Рико… – начала было она, но тут же замолчала, опустив глаза.
– А ты! – взгляд обратился к широко ухмыляющемуся Марио. Рико обречённо махнул рукой и кивнул на дверь: – Выходим.
Две тени бесшумно заскользили к забору, перемахнули через него и побежали по саду, минуя освещённые луной участки. Обогнув дом, они остановились у задней двери и перевели дух.
– Мы на месте.
– У вас три секунды, камеры на входе отключены, – прозвучал голос в наушнике. Рико и Марио переглянулись, блеснул металл, раздался тихий щелчок, и они оказались в тёмном, пахнущем опарой и розмарином помещении. Не останавливаясь, перебежали через кухню и стали уверенно подниматься по узкой лестнице. План дома был изучен от и до, как и расположение камер и простенькой сигнализации, которая благополучно отключилась, повинуясь ловким пальчикам Аллегры. Цель была проста, впрочем, как и всегда – открыть сейф, забрать наличные, уйти. Хозяин не блистал воображением, доверившись классике – книжные полки разошлись в стороны, открывая взору небольшую бронированную дверцу.
Марио шустро скинул с плеч рюкзак и достал оборудование. Вдвоём они подключились к кодовому замку и запустили поиск.
– Пользуясь случаем, напоминаю нашим пассажирам, что время полёта составляет восемьдесят пять секунд, после которых сигнал об отключении сигнализации уйдёт в полицейский участок, – голосом заправской стюардессы пропела Аллегра. Марио фыркнул и покачал головой, еле слышно прошептав:
– Луковка, ты будоражишь мои эротические фантазии.
Рико одарил друга нечитаемым тяжёлым взглядом, в ответ Марио лишь небрежно пожал плечами. Три секунды, и кодовый замок засветился синим, щёлкнула дверь, открывая доступ к содержимому сейфа. Не сговариваясь, они раскрыли рюкзаки и принялись складывать деньги, перевязанные плотными резинками. Через полминуты внутри остались лишь ценные бумаги и пара бархатных футляров. Хмыкнув, Рико достал из кармана крохотную фигурку и положил в сейф, прикрыв дверцу.
– Я уже говорил, что ты пересмотрел «Друзей Оушена?» – весело спросил Марио, когда они спускались обратно на кухню.
– Когда-нибудь я объясню тебе всю глубину своего замысла, мой смуглокожий друг. – Они успели выйти в сад и теперь перебежками возвращались к забору. – И ещё, – Рико остановился под шарообразной туей и твёрдо сказал: – Только посмей залезть моей сестре под юбку.
– Рико, – с укором произнёс Марио, поправляя съехавшую лямку рюкзака.
– Я серьёзно, – в голосе Рико послышалась угроза. – Она не из таких.
– Я вообще-то всё слышу, – возмутилась Аллегра.
– Я в курсе, – отрезал Рико, перемахивая через забор.
– Знаешь, что! – заявила она, стоило им сесть в машину. – Я сама могу за себя постоять!
– Главное, чтобы не полежать, – угрюмо бросил Рико.
– Мне вообще-то уже девятнадцать!
– Почти.
– Скажи ему, Карла!
– Не собираюсь влезать в ваши семейные разборки. – Карла завела мотор, выезжая на дорогу. – Но я бы на твоём месте послушала брата.
– Не сомневался в твоём благоразумии, малышка. – Рико притянул Карлу к себе, звонко целуя.
– Если я буду его слушать, умру старой девой!
– Закончи лицей и делай что хочешь!
– Если что, у меня по отношению к твоей сестре самые серьёзные намерения! – воскликнул Марио.
– Такие же, как были к Анжелине, Клариссе и Мариэтте? – ехидно спросил Рико.
– Да ну тебя!
Марио затих, и ненадолго в салоне повисла тишина. Ночь переходила в самую глухую пору, дороги были пусты, а впереди чернели силуэты Альп. Вскоре они свернули, в стороне и внизу засверкали огни Турина, дорога серпантином начала спускаться вниз.
– Может, объяснишь, наконец, какого хрена ты везде суёшь статуэтки святых? Давно обещал рассказать, но всё время молчишь!
Рико улыбнулся – Марио ожидаемо не выдержал и заговорил первым.
– Во-первых, не везде, а выборочно. И даже не через раз. Во-вторых, и это вытекает из моего первого ответа, чтобы сбить с толку полицию.
– Думаешь, они настолько религиозны, что не станут нас преследовать?
– Думаю, что вскоре всерьёз начну задумываться о твоих умственных способностях. – Рико повернулся к Марио и Аллегре, сидевшим сзади, и спросил:
– Сколько мы провернули дел?
– Десять, – тут же откликнулась Аллегра. – Точнее, нет, девять, Перуджа же не считается?
– А сколько статуэток я оставил?
– Три, – неуверенно спросила сестра.
– Четыре с сегодняшней, – кивнул Рико. – А теперь представьте: полиция ищет банду, грабящую дома и оставляющую статуэтки святых.
– Но тех, кто не оставляет, они тоже ищут, – не сдавался Марио.
– Они ищут две разные группы людей, и даже если, – Рико поднял палец вверх, – даже если нас поймают…
Марио быстро перекрестился и поцеловал образок, висящий на груди.
– …если нас поймают, не смогут повесить все дела разом. Но нас не поймают. Обещаю.
– Не забудь поставить свечку святому Рикардо, – проворчал Марио. Карла звонко фыркнула и свернула на автостраду.
Пикап мчался по сонным дорогам, огибая огни больших городов и направляясь к крохотному, почти незаметному на картах поселению Станьо-Ломбардо, насчитывавшему всего полторы тысячи человек. Притаившееся среди виноградников, оно ничем не отличалось от сотен других, разбросанных по Италии, и никто не догадывался, что именно здесь живёт четвёрка неуловимых воров, являющихся головной болью полиции севера страны весь последний год.
Когда Рикардо Сполетти пришло в голову ограбить первый дом, он сам удивился этой мысли. Его детство прошло в обычной семье: родители работали на винограднике, как и родители его друзей и почти все жители Станьо, не занятые торговлей или в сфере обслуживания. Мальчишкой Рикардо мечтал выбраться отсюда, жить на побережье, выходить в море с рыбаками. Став постарше, начал понимать, что мир не ограничивается ловлей рыбы или сбором винограда, и то, что показывают в фильмах, – та жизнь, яркая и красивая, – может стать и его тоже. Надо только захотеть и постараться. И юный Сполетти старался: после школы закончил технический лицей в Парме на сто десять баллов, прибавив к отличным оценкам кредиты за первые места по плаванию. Ни у кого не оставалось сомнений, что Рико поступит в университет и станет архитектором, но после трёх лет обучения, не доучившись год до степени бакалавра, он ушёл.
