МЮНХЕН
Начните писать текст новой главы. Такой призыв интеллектуальной книгоиздательской системы ЛитРес сложно игнорить.
Ещё год назад, когда завершил большую часть рукописи, решил дать время ей, как говорят писатели, отлежаться, а полностью опубликовать в дни Евро 2024 в Германии.
А, так как уже завтра стартует футбольное первенство Европы, то решил, что пора. В Мюнхене Германия играет с Шотландией. Далее по тексту будет и про футбол, кстати замечу.
И ещё. Досадно, что в Германии решили запретить политические акции для Бундестим, такие как на Мундиале в Катаре при главном тренере Флике, направленные против еврофобии и экспансии шейхов.
Итак, читайте мои заметки на полях "Благоволительниц" Джонатана Литтелла.
ЛИТЕРАТУРНАЯ МИСТИФИКАЦИЯ
Лоран Бине обвиняет Литтелла в плагиате?
Лоран Бине, литератор
В 2006 году молодой американский экспат по имени Джонатан Литтел выступил с одним из наиболее впечатляющих литературных дебютов последнего времени – девятисотстраничным романом, посвященным холокосту, написанным от лица бывшего офицера СС (Нюрнбергский трибунал признал преступной организацией СС).
Роман назывался "Благоволительницы", и, за исключением некоторого числа немецких бюрократических терминов, был полностью написан на французском языке. (Ранее, в 21 год, он опубликовал роман на английском в стиле киберпанк, теперь он считает его ученическим). С учетом выбора главного героя, "Благоволительницам" вроде бы не грозила судьба стать бестселлером, однако после того, как роман был выдвинут на Гонкуровскую премию – наиболее престижную французскую литературную премию – было продано около 700 000 экземпляров книги. Впоследствии книгу перевели на 17 языков, включая английский. В США книга вышла под названием "The Kindly Ones".
А в это время молодой француз по имени Лоран Бине рвал на своей голове волосы. Бине уже долгое время работал над книгой, которая, так получилось, что была очень похожа на роман, который принес Литтелу скандальную известность. Если среди героев "Благоволительниц" появляются Адольф Эйхман, Генрих Гиммлер и Рейнхард Гейдрих и завершается он в момент самоубийства фюрера, то роман Бине обращался к тем же самым фигурам, а его кульминацией становилось убийство Гейдриха. Это, разумеется, лишь внешние сходства. Нервный постмодернистский стиль литтеловского исторического романа имеет много общего с текстами Уильяма Вулмана, смешивающего документальное исследование, пастиш и галлюцинации. Бине в большей степени обязан Винфриду Зебальду… и, возможно, Жаку Рубо, поскольку решил вписать самого себя в ткань романа. Итак, Бине, похоже, угодил в мир писательского кошмара, подобного тому, в который попали режиссеры фильма "Армагеддон", когда на стадии постпродакшн оказалось, что их фильм уже "снят" и выходит под названием "Столкновение с бездной". Как насчет такого постмодернизма? Может об этом тоже стоит написать роман?
Между главами, посвящёнными заговору против Гейдриха, и главами, посвящёнными его собственным рефлексиям и эстетическим переживаниям, Бине начинает вставлять фрагменты, описывающие в реальном времени процесс чтения "Благоволительниц", перемежая их фрагментами, наполненными страхом того, чем все это может вылиться для его собственной книги. Эти страхи окажутся безосновательными. В 2010-м году его роман выйдет под названием "HHhH" (акроним для "Himmlers Hirn heisst Heydrich" – "Голосом Гиммлера говорит Гейдрих"). Однако первый французский издатель романа – "Грассе" – изрядно отредактировал все фрагменты текста, касающиеся "Благоволительниц", отчасти побаиваясь реакции фанатов Литтела, прессы и Гонкуровской академии, которая в итоге наградила роман "ГГгГ" премией за литературный дебют.
В апреле 2012 года английский перевод "ГГгГ" появился на полках американских книжных магазинов в сопровождении хвалебных рецензий за авторством Мартина Эймиса, Брета Истона Эллиса и Уэллса Тауэра. Это издание также не включает страницы книги, посвященные Литтелу. Но Бине и его переводчику Сэму Тейлору удалось с любезного разрешения издательства "Миллионз" напечатать ранее неопубликованные страницы "ГГгГ". Комичная обида и соревновательный задор – Бине желает коллеге одновременно успеха и провала – явно знаком многим писателям. Не удивительно, что Бине заканчивает строгим осуждением книги Литтела, как поступили многие американские критики, включая вот этого (хотя я готов признаться, что все еще часто думаю о "Благоволительницах"). Если оставить в стороне молодость автора и его суждения о литературе, то наиболее ценными в этих размышлениях являются все еще непростые вопросы о репрезентации и Холокосте. Даже будучи опубликованными вне основного корпуса романа, эти вопросы превращают исторический триллер "ГГгГ" в достойное всяческого внимания размышление о писательской этике.
Гарт Риск ХОЛЛБЕРГ
Ошибка Литтела
И все-таки я углубился в чтение "Благоволительниц". Короче, я изменил себе ради невинного удовольствия, разве что мой мозг непрерывно производил анализ и критику текста.
И вот, валяясь в ванной с книгой в руке и ощущая легкую вину за то, что таким образом я собираюсь провести все выходные, когда на повестке куча дел, что же я вижу? Литтел пишет, что Гейдрих "был ранен в Праге 29 мая"! Я глазам своим не верю! Да, да, это всего лишь дата. Но для меня это всё равно, если бы утверждали, что Бастилию взяли штурмом 12 июля, или что Соединённые Штаты объявили независимость 6 июля.
Я настолько доверился по мере чтения Литтелу, что, когда увидел подобное, то стал придумывать ему оправдания. В конце концов, может быть новость о покушении не разглашалась еще два дня после его совершения, и что даже сотрудники СД, к числу которых принадлежит рассказчик, не были срочно проинформированы. Но все эти оправдания бессмысленны, ведь перед нами якобы текст ветерана СС, написанный им спустя многие годы, когда все факты и даты уже хорошо известны.
Безусловно, эта ошибка не дискредитирует всю работу Литтела. В контексте всего романа это лишь незначительная и ни к чему серьезному не приводящая ошибка, возможно, банальная опечатка. Но я снова вспоминаю слова Ланцмана: "Ни единой ошибки!" И я ведь ему верил. Вот так мы доверяем – постоянно день за днем, не задумываясь – мнениям наших авторитетов. Я и в самом деле очень уважаю Ланцмана, но мораль этой истории такова: каждый – и даже самый авторитетный в мире специалист – может ошибаться.
Я помню как один (самый известный во Франции, а может быть и во всем мире) специалист по жизни и творчеству Сен-Жон Перса заявил на радио с характерным для французской университетской публики нарочитым апломбом, что поэт якобы во время работы на Кэ д'Орсе (набережная, где расположен МИД Франции – прим. пер.) был ярым противником Мюнхенских соглашений 1938 года. Это выглядит немного удивительно с учётом того, что он был одним из тех двух дипломатов, которые сопровождали Даладье при их подписании! Откройте любую книгу, где речь идет о Мюнхенском сговоре, и проверьте, насколько тесно Алексис Леже, будучи генеральным секретарем МИД Франции, был вовлечён в подписание этих несчастных соглашений. Но очевидно сей великий специалист не счел нужным заглянуть хотя бы в одну книгу, решив положиться на автобиографические записи самого поэта. Согласно Сен-Жон Персу / Алексису Леже: "Несмотря на его личное неприятие так называемой политики умиротворения и всем известной враждебности Гитлера к нему лично, генеральный секретарь [он говорит сам о себе в третьем лице!] неохотно, но согласился участвовать в конференции в качестве представителя Кэ д'Орсе, коли руководитель МИД не был вызван на встречу глав правительств".
