Дорогой читатель! Эта книга не для тех, кто распустил нюни и потерял всякую человеческую гордость. Эта книга абсолютно бесполезна тем, кто в удрученном самосожалении решил безропотно дожидаться смерти.
Подойди к зеркалу, хорошенько протри его тряпкой, внимательно посмотри себе в глаза. Видишь, там, в глубине твоего сознания, съежившийся и жалкий тип. Неужели это ты?!! Собери все свои силы и заори так, чтобы затрещали легкие: «А ну, покажись на свет божий!» Заори так, чтобы тот, маленький и съежившийся, хоть на мгновение высунулся из-под одеяла.
Наблюдай за ним. Ты видишь, как он неуверенно, поминутно озираясь на свою уютную постель, подходит к окну твоих глаз там, в зеркале? И вот наконец его перекошенная от страха физиономия появляется перед твоим взором. Отвратительное зрелище! Бледная, с крупными порами кожа лица покрыта холодным липким и дурно пахнущим потом. Зубы выбивают мелкую дробь, подбородок трясется им в такт. Глаза ввалились… Фу, ну и гадость!
Подожди, не отпускай его обратно, под обманчивое тепло одеяла. Держи его и заставь выслушать пару слов.
Сейчас нужно только одно: твое внимание. Сосредоточься и послушай хотя бы пять минут. Слушать внимательно – это значит: дать мыслям автора достучаться до твоего недоверчивого разума. Поверь, это для твоего же добра. Эти мысли – в помощь тебе.
Как только ты услышишь их, вы будете вместе. Да, ты правильно понял, ты больше никогда не будешь один. Как незримая тонкая связующая нить, протянется мысль от автора к тебе. Вот она, посмотри! Она дрожит от напряжения, как вольтова дуга, серебрится чистым отблеском. Пока она слаба и может вот-вот порваться. Поэтому не торопись, расслабься и дай связующей нити укрепиться, набрать силы.
Вместе с автором ты вольешь в нее совсем немного общей воли. Стоит вам в унисон сказать: «Я хочу!» – и вот, гляди, воля потекла из кончиков пальцев, вплетаясь золотыми прядями в связующую нить.
Свершилось! Ты чувствуешь, как нить, протянувшись через расстояние, коснулась твоей груди, вот здесь, точно посередине. Это уже не нить, это толстая веревка. Посмотри!
Теперь вы в одной связке, как два альпиниста на сияющем и великолепном леднике. Ваша нить, ваша веревка крепнет с каждым мгновением. Веревка крепнет – безопасность растет!
Безопасность рождает доверие и взаимопонимание.
Доверие и взаимопонимание – это как раз то, что нам нужно.
Напряжение первого контакта уходит. Наступает расслабление.
Так, и только так можно вести разговор.
Еще одна просьба. Не сдерживай дыхание.
Вот так. Ты вздохнул полной грудью. Этим вздохом ты порвал веревки заботы, что пеленали твою грудь.
Теперь ты дышишь равномерно и свободно.
Посмотри в зеркало. Твои морщинки разгладились. Взгляд спокоен, подбородок расслаблен. Рот чуть приоткрыт.
Это очень хорошо. Ты молодец.
Знаешь, будет лучше, если ты продолжишь чтение лежа. Ослабь застежки на одежде, распусти пояс.
Ляг так, как тебе удобно. Ничто не должно помешать тебе расслабиться.
Ну вот, дыши спокойно и читай. Теперь никто не в состоянии помешать тебе. Никто не может порвать связующую нить.
И наконец, можно спокойно поговорить.
Итак, сейчас твой главный принцип – расслабленность и отстраненность. Только при этих условиях автор сможет тебе показать, а ты сможешь увидеть несколько странных, но нужных картинок.
Помни! Расслабление и отстраненность. Нет вокруг никого и ничего. Есть только тот мир, в который мы легко попадем по моему желанию. Сейчас автор трижды хлопнет в ладоши, и ты все увидишь сам.
Раз!
Два!
Три!
Смотри!
Темная ночь. Безбрежное огромное поле, которому нет ни начала, ни края. Ветер слабо шевелит ковыль, пробегает волнами по зарослям чернобыльника.
Холодный отблеск луны не добавляет жизни равнинному пейзажу.
Полная тишина. Не слышно ночных птиц, молчат сверчки. Даже трава не зашуршит под холодным гибким телом змеи.
Через поле от самого горизонта идет дорога. Кажется, что она начинается прямо от огромной желто-белой луны.
Лунный свет серебрит дорожные лужи, подернутые мелкой рябью. Видно, здесь частенько идут дожди. Дорожные ухабы бросают на дорогу густые черные тени, отчего рытвины кажутся еще глубже.
О! Гляди! Кто это там? На дороге, прямо в одной из глубоких луж, скорчившись наподобие зародыша, лежит… человек.
Грязная корка покрывает все его тело и лицо. Волосы сбились в колтун. Движения человека слабы и беспомощны. Он чувствует холод, безбрежность пустынной степи, безысходность своего пути. Он, похоже, уже плюнул на все, отчаявшись дойти туда, куда шел.
Сейчас он лежит в луже и плачет от жалости к самому себе. Слезы оставляют светлые полосы на его грязном лице. Они стекают прямиком в лужу. Человек плачет уже много дней и скоро захлебнется в собственных слезах. Его отчаяние и страх так велики, что отнимают последние силы. Холод сковывает тело, а страх парализует разум. Ночь, кажется, не кончится никогда.
Подожди-ка, что это? Вдалеке, где-то там, на дороге, в темноте не видно, послышался легкий звон уздечки. Или, может, показалось? Да, показалось.
Хотя нет. Вот опять. Дзинь-дзинь. Ну конечно! И негромкие удары подкованных копыт о землю.
Из темноты выплывает силуэт всадника. Конный едет мерным шагом, как видно никуда не торопясь, несмотря на неподходящее время для прогулок. Порывы ветра, налетая, поднимают полы его плаща, треплют гриву и хвост скакуна. Впрочем, фигура всадника настолько основательна и дышит таким спокойствием, что кажется, не только ветер, но даже песчаная буря или огненный шквал не вышибут его из седла.
Яркий отблеск луны отражается серебром от металла поручей. Капюшон толстого дорожного плаща закрывает лицо. Рукоять тяжелого меча, висящего за спиной, торчит из-за левого плеча. Большой круглый щит, окованный железом, приторочен к седельным сумкам.
Сомнений нет, это воин. Но кто он, почему один? Что делает в этой глухой темной ночной степи?
Дойдя до несчастного, валяющегося словно куча мусора на дороге, конь остановился. Наклонил свою большую морду к грязной руке, настороженно прядает ушами.
Всадник, похоже, не торопится слезать. Молча глядит вниз, перебирая поводья.
Мерно текут минуты. И вот слабый стон, больше похожий на шелест травы, доносится снизу. Дрожащая рука протягивается к всаднику. Человек, распростертый ниц, кажется, хочет что-то сказать. Наконец это ему удается.
– М-м… всадник, – молчание, – я умираю… помоги мне. – Он делает большие паузы, как будто собирается с последними силами для каждого слова.
– От чего же умираешь ты, несчастный человек? – Голос всадника приглушен капюшоном. Он не выражает никаких эмоций.
– От холода лужи, в которой я лежу… От темноты ночи, которой нет конца… От злой беды, что настигла меня…
