Предисловие к русскому изданию
Антимонопольное регулирование в последнее время нередко рассматривается в российском экспертном сообществе как панацея, с помощью которой можно преодолеть структурные проблемы российской экономики, повысить ее эффективность, сделать более конкурентоспособной и не допустить олигархических злоупотреблений.
Логику таких рассуждений можно представить примерно так: поскольку в развитых странах действует антимонопольное законодательство, а их экономика – несомненно, производительнее и эффективнее, чем российская, то для успеха достаточно перенять соответствующие институты. В качестве дополнительного обоснования могут приводиться аргументы из учебников по микроэкономике для первого курса. Немногочисленные специалисты в данной узкой области привели бы еще и аргументы, почерпнутые из довольно экзотических англоязычных книг и журналов, впрочем, не выходящих за пределы экономического «мейнстрима». Как бы то ни было, «западного» происхождения институтов антимонопольного регулирования обычно бывает достаточно, чтобы появилась уверенность в их полезности. Книга американского профессора Доминика Арментано заставляет серьезно усомниться в таком подходе.
Представленный в ней материал свидетельствует, что антимонопольное законодательство, вопреки устоявшимся стереотипам, вовсе не защищает конкуренцию, а наоборот, приводит к ее подавлению. Основанием для подобного вывода служит не только критика теоретических основ этого вида регулирования, но и анализ наиболее известных антимонопольных дел. Как свидетельствует опыт, антимонопольная политика не только наказывает эффективных производителей, работающих лучше, чем конкуренты, но и ограничивает применение как раз тех приемов ведения бизнеса, которые наиболее выгодны для потребителей. Единственными выигравшими от такой политики сторонами остаются неэффективные производители и олигархические бизнес-структуры.
Для нашей страны этот вид регулирования относительно нов. В России рецепция теории и практики антимонопольного регулирования произошла одновременно с теми процессами, которые ныне принято называть «либеральными реформами 90-х годов XX века». Причем в ходе заимствования «с Запада» эти идеи и институты рассматривались как неотъемлемая часть свободной рыночной экономики.
Почему же институт антимонопольного регулирования был перенят столь некритическим образом? По нашему мнению, причиной послужили определенные идеологические представления, господствовавшие в нашей стране в период заимствования и во многом преобладающие до сих пор.
С одной стороны, свою роль сыграло наследие советской идеологии в виде «ленинской теории империализма – монополистического, загнивающего и умирающего капитализма». Школьникам и студентам страны Советов упорно доказывали, что рынок «неизбежно рождает» концентрацию производства и монополию и что этот монополизм становится причиной «загнивания и умирания».
С другой стороны, знакомство советских людей с западной экономической мыслью, как правило, ограничивалось так называемой неоклассической экономической теорией, которая была фактически принята на вооружение некоторыми экономическими «школами», существовавшими в СССР в «эпоху застоя». Именно эта теория, которую критикует в своей книге профессор Арментано, служит общепризнанным научным обоснованием антимонопольного законодательства в его современном виде. В период, когда заимствование перешло в практическую плоскость, «неоклассика» соединилась с распространенным восприятием «западных» институтов как однозначно либеральных, рыночных и прогрессивных только лишь в силу их происхождения.
Оказали влияние и идеологические факторы ситуативного характера. Во-первых, это представление о чрезвычайной монополизированности советского хозяйства, которая, якобы, неизбежно должна была сохраниться в ходе рыночных реформ. При этом совершенно не принималось во внимание, что такого рода эффекты, если они и существовали, во многом вызывались определенными административными структурами, которые были демонтированы в ходе реформ.
Бытовало также представление о «монополизме» как о причине макроэкономических проблем, в частности инфляции. Утверждалось (да и сейчас нередко утверждается), что галопирующий рост цен происходил в результате взвинчивания их монополистами. Абсолютно абсурдная идея, поскольку даже в соответствии с неоклассической теорией, изложенной в элементарных учебниках по экономике, «монополист» устанавливает завышенную цену сразу, а не поднимает ее постепенно на протяжении длительного периода.
Наконец, с некоторых пор стало модным обзывать монополизмом все плохое, не пытаясь даже разобраться в причинах того или иного негативного явления. Например, если поставщик вовремя не расплачивался с потребителем, то утверждалось, что причина – в его «монополизме», хотя на самом деле проблема заключалась в неспособности государства обеспечить выполнение контрактных обязательств средствами законного принуждения.
И вот, идея антимонопольного регулирования была принята в России «на ура», без какой-либо попытки разобраться в вопросе, и взвесить все «за» и «против». Рецепция «западного» института произошла самым «антизападным» способом, какой только можно себе представить.
Было бы неверным, однако, утверждать, что советская практика не знала ничего подобного антимонопольному регулированию. Говоря о запрете самовольного снижения объемов производства производителем, завоевавшим большую долю рынка, российский экономист В. Новиков справедливо отмечает, что этот подход к регулированию хозяйствующих субъектов – аналог социалистической «борьбы с тунеядством». Фактически, эта предпосылка – приложение к сфере капитала того же самого принципа о противодействии «тунеядству», который лежал в основе советского законодательства, – «распоряжаясь своим трудом, гражданин обязан руководствоваться не частным, а общественным интересом».
В момент, когда пишется это предисловие, Государственной Думой России принят в первом чтении проект нового закона «О защите конкуренции». Этот документ направлен как на ужесточение норм антимонопольного законодательства, так и на расширение полномочий Федеральной антимонопольной службы в регулировании экономики. Например, п. 2 ст. 5 разрешает «доминирующему» производителю такие действия, как снижение объемов выпуска продукции, создание дискриминационных условий и т. д., если тот докажет антимонопольному органу или суду, что эти действия способствуют совершенствованию производства или стимулируют научно-технический прогресс (ст. 8). Этот пример служит хорошей иллюстрацией того, что логика антимонопольного регулирования, проведенная последовательно, превращает антимонопольную службу и суды в аналог «Госплана» – экономического органа страны, которой больше не существует.
