Темная ливийская ночь. Небо глубокого синего цвета, подсвеченное миллиардами звезд. С крыши водосборника, который представляет собой точку в огромном пространстве окружающей его пустыни, днем ошеломительный вид. Но сейчас можно разглядеть только редкие удаленные разбросанные пунктиры огней. Вокруг музыка природы: симфония неумолкающих цикад, одиночное попискивание диких кроликов, фырканье ежей и далекий лай собак.
– Так близко до звезд! – Марыся вытягивает руку, как бы пытаясь до них дотронуться.
– Загадай желание – исполнится.
Рашид ложится рядом на матрас и закрывает глаза.
«Какие же у него длинные ресницы!» – думает девушка, забывая о звездах, не в состоянии оторвать взгляда от друга.
– Нужно смотреть в небо, чтобы осуществилось.
Рашид, чувствуя взгляд, переворачивается на бок, подпирает голову ладонью и пристально смотрит в глаза девушке. Она любовь его жизни. После проведенного вместе времени Рашид в это свято верит.
– Уже ничего больше не хочу, – признается Марыся, а от волнения у нее сдавливает горло. – Чего хочу – рядом со мной.
Она касается его волос, которые уже успели отрасти и вьются, ниспадая спиральками и до половины закрывая его красивый лоб.
– Тот, кто находится на расстоянии вытянутой руки, – шепчет она и наклоняется, чтобы осторожно поцеловать чувственные губы мужчины. Он, однако, не отвечает на поцелуй, но очень внимательно смотрит перед собой.
– Рашид? Может, я ошиблась в том, что… – женщина стыдится своего нахальства и не хочет произносить главного. – Какая же я глупая!
– Знаешь, что нет, но…
Он повышает голос, приближается к ней и обнимает сильной жилистой рукой. Они лежат на боку лицом к лицу, их дыхание сливается, губы так близки, страстно раскрыты и готовы к поцелуям. Но мужчина – правоверный мусульманин – не хочет переходить барьер пристойности.
– У тебя есть муж, – выдавливает наконец он и отодвигается от Марыси, опрокидываясь на спину. – Я не хочу быть с тобой только в этот единственный раз – я хотел бы остаться с тобой до конца жизни. Но это невозможно.
– А ты не слышал, что можно развестись? – женщина осторожно кладет руку на его нервно подрагивающую щеку. – Муж написал записку перед моим отъездом, давая мне полное право выбора и возвращая свободу.
Произнося эти слова, она приближается и касается грудью торса мужчины.
– Так вы не были любящими супругами? Не расставались на две недели отпуска в слезах и поцелуях?
Только сейчас он осознает то, что Марыся уже некоторое время старается до него донести.
– Ну, конечно, нет! Наш брак накрылся медным тазом!
После этих слов Рашид срывается и, накрывает своим телом хрупкую женщину.
– Такова правда. Иначе меня бы тут с тобой не было, – признается Марыся шепотом.
Она не в состоянии дышать не столько от тяжести худощавого мужчины, сколько от возбуждения.
