«Черно-белые дни, черно-белые сны»
Ты превращаешь сегодня в очередное вчера…
Amatory, «Черно-белые дни».
На одной из палуб парохода «B-15» задумчиво стоял молодой человек, чье имя по паспорту – Иоганн, фамилия – Миллер, а возраст – двадцать восемь лет. Иоганн не до конца был уверен, что это – его паспорт, хоть с главной страницы и смотрело на него же его лицо, но в какой-то момент это обстоятельство ему стало несколько безразлично.
Впрочем, как и практически все остальное.
«B-15» курсировал по затопленной планете Бог знает какой день. Что точно знал Иоганн, так это – два факта: случилась некая глобальная катастрофа, а все выжившие оказались на специально построенном для постапокалипсиса пароходе, и это было единственным местом, где они могли спастись. Все остальное, начиная с длины парохода, который казался бесконечным, и заканчивая общим количеством выживших, было уже не столь важно.
Дневное время суток Миллер спал в просторной каюте – вечером же он проходил в один из многочисленных ресторанов, легко ужинал, после чего шел играть в казино, предпочитая покер или блэкджек: правда, делал он это скорее автоматически и без особого удовольствия, как и другие присутствующие за игральным столом, потому что играли не на деньги, ибо деньги как предмет попросту исчезли, а скорее чтобы убить время. Кто-то все время вопрошал по поводу высочайших горных хребтов, которые никак не могло затопить полностью, вот только никто не видел ни одной даже самой скромной горы относительно нынешнего уровня океана, и это искренне удивляло многих, но не Иоганна. Его сердце колотилось сильнее и быстрее, только когда мимо него проходила киноактриса по фамилии Лавпит – почему-то он помнил, что ему очень нравились фильмы с ее участием, а ее саму называл не иначе как «мисс Лавпит», считая себя недостойным того, чтобы сметь называть ее имя. Мисс Лавпит же, как это ни странно, проявляла интерес к Иоганну и каждый раз пыталась пробраться к нему в каюту, дабы помочь скоротать слишком длинную ночь, но Миллер все время прерывал разговор на корню, придумывая совсем уж нелепые отказы, и спешно покидал пространство, которое занимала актриса. Когда Иоганну надоедало играть, он шел или в бар, где поглощал в огромных количествах коктейль «Белый русский», за что получил от барменов прозвище «Лебовски», или в кинозал, где просматривал очередной фильм с участием мисс Лавпит. Ближе к полуночи молодого человека вгоняли в скуку и эти занятия, и тогда он выходил на палубу, где мог стоять до рассвета, всматриваясь в черную воду, зловеще подсвечиваемую луной. Сначала ему казалось странным, что вода вокруг абсолютно чистая и пустая – не было ни выпрыгивающих рыб, ни чьих-либо плавающих вещей, ни пластикового мусора, который, по сути, должен был подняться на поверхность и все вокруг загадить, но потом он переставал задаваться этим вопросом. Иногда сбрасывали за борт некоторых личностей, которых перед этим убивали, но что происходило с ними дальше, никому не было ведомо. Одно время какие-то малопонятные личности пытались докопаться и до Иоганна, но как только он обнажал якобы свой меч, который почему-то звался «Флитц», все недоброжелатели как один бледнели, теряли дар речи и отставали, больше не пытаясь предпринять ни единой попытки причинить вред Миллеру. Иоганн старался не расставаться с Флитцем, а потому меч был удобно закреплен, но на правом боку, что шло несколько вразрез с логикой.
Однажды, когда Миллер спал, ему в каюту постучали. Недовольно вскочив с кровати, он схватился за Флитц, спешно оделся и открыл дверь, чтобы пригрозить оружием мешающему спать, будь это даже мисс Лавпит. К своему удивлению, перед собой Иоганн увидел мелкого тучного мужчину, который явно столкнулся с чем-то из ряда вон выходящим, судя по тому, что он лишился дара речи и неуверенно показывал пальцем куда-то в сторону. Иоганн вышел на палубу и понял, что так поразило незнакомца – пароход проплывал мимо огромного айсберга, ослепляющего своей белоснежностью. Мужчина размахивал руками, что-то кричал, голосил, но Иоганн его не слышал, ибо почувствовал в этом айсберге нечто неладное. Еще раньше это почувствовал Флитц, который будто ожил под влиянием айсберга и буквально требовал, чтобы Миллер за него схватился. Молодой человек поддался, резким движением вытащил меч, чем вызвал бурю криков у невольного собеседника, и встал в боевую стойку.
И вот тут Флитц будто взбесился. Он перестал подчиняться Иоганну и буквально рвался в сторону айсберга. Миллер сначала отчаянно сопротивлялся, но потом понял, что руки его не слушаются, а разум, судя по всему, захватил оживший меч. Флитц вырвался за пределы парохода, прихватив с собой Иоганна, и вдруг парень понял, что он летит над черной водой прямо к айсбергу. К тучному мужчине присоединилось еще несколько человек, которые подняли тревогу своими криками, но их заглушил Иоганн, из чьего горла раздалось что-то жуткое и нечленораздельное. Лезвие Флитца полностью пронзило тело айсберга, поразительным образом войдя в него, как нож в масло, и у Миллера сложилось ощущение, что внутри айсберга сидит некто и тянет Флитц на себя, не боясь пораниться. Не успел Иоганн осознать это, как вдруг понял, что его запястья уже находятся внутри айсберга, и он затягивает в себя его самого. Миллер попытался упереться ногами в ледяную гору, но неожиданно понял, что это – бесполезно, и позволил поглотить себя под вопли многочисленных зевак…
Что было дальше, Иоганн не помнил. Проснулся он в мягкой уютной постели. Соскочив с нее, молодой человек осмотрелся и понял, что находится в некоей светлой комнате, которая, судя по убранству, принадлежит женщине. Продолжением комнаты был балкон, почему-то зашторенный. Иоганн сдернул штору, вышел на балкон и увидел, что окружающий пейзаж представляет собой белоснежную пустыню, а рядом стоит заставленный чайными чашками столик, за которым спокойно пила чай та самая мисс Лавпит…
«До скорой встречи, баронесса…»
Regret creation that you made me
In the shape not complete…
(Сожалею, что создан тобой таким несовершенным…)
Moi dix Mois, «Deus ex machina»
Один из ярких кирпичных пятиэтажных домов Ровды уже с раннего утра праздновал вступление своей главной невесты в новый этап жизни под названием «замужняя женщина», хотя и это было не совсем так, ибо девушка, которую звали Ме́ла, стала не кем-нибудь, а баронессой. Новоиспеченный муж, известный на весь город барон Завидов, поддался уговорам Мелы и вместо пышного торжества решил закатить пир в ее родном просторном дворе, не нарушая привычных традиций Ровды, тем более что ранняя теплая весна позволила устроить пир на улице. Все пространство было заставлено столами, которые, в свою очередь, были сами заставлены таким количеством хорошей еды и напитков, что было сложно подсчитать. На свадьбу потянулись все соседи, друзья, знакомые, незнакомые, да даже те, кто просто хотел выпить и закусить, особо при этом не тратясь – в этот день за столы было позволено сесть абсолютно всем. Барон Завидов в принципе был человеком щедрым, но раздавал деньги исключительно на полезные и важные для города мероприятия, что повышало его репутацию в глазах многих граждан – исключением, наверное, стала разве что собственная свадьба, но тут ни у кого даже вопросов не возникало.