Великий и ужасный
«То истинно, что менее явственно».
В тесной харчевне стоял головокружительный травяной запах. За забитыми столиками дружно распивали вина жители окраины, и только возбужденный историк размахивал руками, пытаясь доказать своим собеседникам, как он сам и утверждал, неоспоримую истину.
– По завещанию одного из Таррийских военачальников, под конец первой эры снизошло на территорию империи нашей ужасное событие, когда легендарный Кураяма предал наш народ. Удивительно, что о тех не очень далеких временах сохранилось настолько мало подробной информации, которую мы вынуждены собирать по крупицам из сохранившихся текстов. Многие предполагают, что отсутствие большого пласта информации связанно с несколькими моментами в истории. Первый датируется сотым годом, как раз во времена, когда всплеск темной энергии поглотил всю страну, задев, возможно, некоторую часть нашей планеты. Другим моментом считается случай, что произошел в девяностые годы третьей эры. Распространение эпидемии по всей Аэтернумской Империи. Во время этих периодов погибло много писцов, и потеряно много рукописей, – Рассказывал блуждающий Историк.
– Кураяма? Меня в детстве цербером пугали, но даже тогда я в подобную чепуху не верил. – рассмеялся селянин, вытирая рукавом разлитую по столу рецину.
Его заразительный смех подхватили всей таверной.
– Да, Кураяма! Это все очевидные научные данные, а не сказки! Какое неуважение к истории родного государства! – историк сморщил лоб и поправил съехавшие на нос очки.
– Ты не историк, а сказочник! Тьма – удел порождений ада. Задача человека – сдерживать ее проявления. – ответил очередной завсегдатай и вдохнул запах паслена, что витал по помещению.
Историк не выдержал и встрепенулся, ударив кулаком по столу:
– Что за нелепые утверждения! Я столько лет изучаю эту сферу, и какие-то невежи швыряют меня лицом в грязь! Я этого не потерплю!
После своих громких и уверенных слов он встал и гордо выскочил прочь из заведения, а за его спиной поднялся невыносимый хохот, скорее гиен, чел людей.
У барной стойки сидело трое слегка полноватых мужчин, горюющих кто о чем. К ним подошла хозяйка таверны, длинноволосая девушка зрелого возраста в весьма откровенном платье:
– Ну что, еще по одной, любезные?
– Наливай, чего уж сдерживаться. – пробормотал один, остальные податливо согласились.
– А вообще, может он и прав? Не можем же мы утверждать неизвестное нам. – спросила девушка.
– Всем в империи с детства жрецы объясняли, что о подобном и думать нельзя, так ведь, Капулус? – ответил мужчина в голубой рубахе.
– Да, Бракл. С ранних лет семья отправила меня на обучение в Эйдемский храм. На десять лет! Я повидал множество людей: плохих и хороших. Так вот, ни один из них не мог сравниться и с самым безобидным аквиром. Какой смысл жрецам нас обманывать? Они слуги Света. – глотнув очередную порцию вина задумчиво произнес Капулус.
В этот момент дверь в таверну со скрипом отворилась, и внутрь вошел мужчина с разбитой губой.
Капулус, сдерживая отрыжку, повернулся к нему:
– Вот это тебя подрали! Ты гляди, драку где-то затеял!
– Надеюсь, все обошлось? – любезно уточнил Бракл.
Незнакомец ничего не ответил, подошел к стойке и плюхнулся на стул, посмотрел на хозяйку и жестом руки подозвал ее к себе.
– Принесешь мне водички? – сухо произнес незнакомец.
Девушка, не сдерживая смеха поинтересовалась:
– Любишь покрепче?
Незнакомец прикрыл ладонью рот и фальшиво кашлянул:
– Мне не до спиртного, есть дела поважнее. С одним из них ты бы мне очень помогла, кирия. – незнакомец протянул руку девушке. – Меня зовут Авитус.
– Я Ния. А ты родом с Данмериона, верно? – Ния нежно улыбнулась, прикусив нижнюю губу.
– Так и есть, Ния. – сказал Авитус, протянув руку к своему стакану, засучив рукава. – Так ты поможешь?
–И что же человеку с такого прекрасного острова нужно от обычной селянки с Патрониса?
– Я ищу человека по имени Фендельс Гендольсон, мой источник сообщает, что он прибывал в этом городе около месяца тому назад. – Авитус протянул помятый листок с наброском лица человека.
– Слушай, Данмерионец, а я его помню, он тут был. Его обслуживал мой заместитель, он с ним и беседовал на какие-то популистские темы. – прошептала Ния, закручивая локон волос на палец.
