Низкие облака, словно морской прибой, накатывают мягкими волнами мелкого, холодного дождя. Его стараниями, и без того унылая картина увядающей природы, вообще превратилась в откровенно тоскливую. И дождь, и облака, и пронизывающий, порывистый ветер, что с усердием добросовестного дворника подметал опавшие листья, все они полностью отвечали внутреннему состоянию Грега.
Стоя у окна, он, как могло показаться со стороны, совершенно бездумно, наблюдал за извилистыми дорожками капель, и за маленьким жёлтым листочком в его пылком желании отклеиться от мокрого стекла. В этот момент, у него за спиной прошуршал механизм напольных часов. В нём что-то громко щёлкнуло и разлившийся благородный бой, заставил седовласого джентльмена вернуться из дебрей мыслей в вульгарную действительность настоящего.
Грег тяжело вздохнул, отвернулся от окна, и продолжая раскачиваться на каблуках, обратился к висевшему на стене портрету…
– Да отец, мог ли ты когда-нибудь подумать, что созданное твоими руками дело, может так быстро сдуться..? Кто бы знал, кто бы знал?
С тех пор как в его жизнь вошли всякого рода ограничения, Грег, по понятным причинам оставил престижный офис в центре города. Теперь он всеми своими, к сожалению невеликими делами, руководил из родового гнезда. Из их большого дома, в стиле викторианского поместья, изначально стоявшего в пригороде и носившего, с его лёгкой руки шутливое имя «Скрудж хаус». Сейчас его высокие окна смотрели не на лесной массив, как это было сто лет назад, а на городской парк, пустые аллеи которого, только что рассматривал нынешний хозяин «хауса».
Будучи по натуре консерватором, и пытаясь сохранить обустройство дома неизменным, Грег старался быть им во всём. Например, он был искренне убеждён, что в его кабинете, обязательно должен висеть портрет отца, как основателя их семейного дела. (Кроме того, у него была привычка, время от времени, разговаривать с ним, советоваться. И хотя эти беседы естественно являлись исключительно монологами, Грег не видел в том ничего странного.)
Безупречный, староанглийский стиль кабинета диктовал полный отказ от современной офисной техники, а потому, после недавнего ремонта, она была умело спрятана за толстыми, дубовыми панелями. Исключение составили только монитор компьютера, коммутатор, да огромный радиоприёмник. Что касается последнего, этого лампового монстра середины прошлого века, то он, большей частью времени использовался, как необычная деталь интерьера. Раритет, совсем не нарушал общего стиля, и более того, время от времени, он умудрялся исправно вспоминать о своём прямом назначении.
Вот и сегодняшний репортаж был подтверждением его работоспособности. Нет, не репортаж, репортаж не то слово, по степени напряжения, это были скорее сводки с фронтов действующей армии. Конечно, такие новости не могли добавить позитива в и без того нервную жизнь последних месяцев. Но старым динамикам было всё равно, они, испытывая на прочность нервы слушателей, старались на славу. Безжалостно хлестали фактами о количестве заболевших, выживших, распрощавшихся с жизнью, госпиталя, красные зоны, вакцины, препараты…
– Европа переживает невиданный карантин! Закрыты границы Испании, Франции, Италии! Англия ещё неделю назад перекрыла Хитроу, а позже и другие аэропорты! Израиль полностью закрыл свои границы! Каждые 17 секунд в Европе умирает один человек! – с истерикой в голосе, чуть ли плача, вещала из радиоприёмника невидимая журналистка.
– Ужасный год, проклятый вирус, живём словно в чумном средневековье. Где эта хвалёная на весь мир медицина? Где наука? Где, я вас спрашиваю? Ещё эти ограничения, маски, перчатки, дезинфекция, как всё осточертело, Господи..! Ладно если в перспективе с этого будет хоть какой-то толк. А если не будет? Что если драконовские меры не дадут ожидаемого результата? И так, на каждом углу только и слышно, «мир стал другим и прежним уже никогда не будет». Если они, не дай Бог, правы, то так ведь можно, в лучшем случае, и по миру пойти, и совсем не туристом. – Нервно продолжил односторонний диалог с отцом наследник туристической империи.
Действительно, кто бы мог подумать, что ещё только год назад, перед ним, успешным бизнесменом, владельцем круизных кораблей, может реально замаячить путь банкротства. Бывалый делец, ему ничего не стоило трезво оценить сложившееся положение, и понять, что в данной ситуации его бизнес может спасти только чудо.
Мысленно продолжая свои рассуждения, Грег уселся за массивный стол и открыл коробку ароматных «Тринидад». Но ещё не успел вынуть сигару, как по селектору прозвучал бесстрастный голос секретаря.
– Мистер Грег, Станислав Лемский. Утверждает, что его визит был оговорён с вами заранее.
– Лемский, Лемский, ах да, Лемский, пусть войдёт. – За последнее время он успел основательно отвыкнуть от посетителей, а потому поначалу удивился, но быстро вспомнил недавний телефонный разговор с настойчивым изобретателем.
– Добрый день, мистер Грег! Как я только что услышал в приёмной, теперь вы в курсе, что я и есть именно тот самый Лемский. Рад, очень рад, личной встрече. – Излишне возбуждённо приветствовал хозяина кабинета мужчина лет тридцати. Тридцати, или немного больше, точнее определить его возраст было трудно, поскольку нижнюю половину его лица, скрывала медицинская маска.
– Я понимаю – продолжил Лемский. – Вы занятой человек, и потому постараюсь быть предельно кратким. Думается, что предлагаемая мною тема вас должна заинтересовать, поскольку она особенно актуальна в нынешней ситуации. Так как не нужно быть гениальным финансистом, чтобы не понять критичность сложившихся, для вас, и для нас всех, обстоятельств.
– Критичные обстоятельства? И вы решили меня этим осчастливить? Да? Так сказать открыть недалёкому глаза? Так? Или вы думаете, что я сам не понимаю, куда плывёт мой бизнес? – Нервно среагировал, на речь коснувшегося больной темы Станислава, император от туризма. – Решили посыпать старику соль на раны? Так что ли?
– Что вы, что вы, успокойтесь, я бы никогда не посмел. Цель моего визита, вовсе не в этом, а как раз наоборот. Я хочу предложить вам свою помощь.
– Вы? Помощь? – искренне удивился Грег.
– Собственно, не скрою, это помощь обоюдно выгодная. Вы верно запамятовали… Моя разработка… Она и есть причина моего визита… Помните я говорил… – Станислав попытался сгладить неожиданный эмоциональный взрыв хозяина «Скрудж хауса». – Сейчас, когда все вынуждены оставаться дома, когда туризм терпит крах, я уверен, что моё изобретение может реально помочь компенсировать ваши потери. Моя машина! Вот что может заменить любое путешествие. С её помощью возможно не выезжая из страны, не выходя из комнаты, и совершенно не рискуя здоровьем, побывать во многих точках планеты, испытать новые ощущения. Получить от этой, якобы, поездки, впечатления практически такие же как и от настоящего путешествия. Причём, при определённых условиях, можно создать ощущение длительной поездки, в реальности же такого времени не используя.
