– Миллая Алваш? Не так ли? – проговорил он, так же спокойно.
Я сглотнула. Откуда он меня знает? Если из академии, почему я его никогда не видела. Или, может, видела? О, все, конец, меня отчислят!
Тут меня затрясло, и я стала оседать на мостовую.
– Вы далеко живете? – поинтересовался господин Парног у женщины, что пыталась меня поднять.
– Пара кварталов...
– Принесите валену, – приказал мужчина. – У вас же есть эта трава?
– Да, конечно! – закивала женщина и рванула с места.
– Что ж, мне будет интересно узнать о ваших похождениях, – донеслось сверху.
Я уже сидела на мостовой, отчего преподаватель казался огромным, зловещим и ужасным. Он даже не попытался меня поднять, просто стоял и ждал. Я же хлюпала носом. Пальцы дрожали. Не могу вспомнить, когда была в таком состоянии? Никогда! Что со мной? Я смотрела на его сложенные руки, на палец, что продолжал отбивать ритм.
– Почему молчим?
А что мне сказать? Мне и так плохо, а тут еще он со своими вопросами. Нет бы поинтересоваться о самочувствии, ведь я все-таки изранена. А он?
Я сидела, сложив руки на груди и засунув ладони под мышки.
Вскоре вернулась женщина и протянула мужчине траву.
– Мне она зачем? Дайте ей, – кивнул на меня преподаватель. – Жуй! – приказали мне.
Я знала, как действует валена, мне рассказывать не нужно. Запихнула в рот и разжевала.
– Что, так и будем сидеть? Пошли! – его туфли развернулись, и он зашагал к академии.
Я подняла глаза на женщину, что стояла рядом, и медленно стала подниматься. Ноги болели, руки ныли. Но меня ждать никто не собирался. Господин Парног уверенно шел по мостовой. Добрая женщина помогла подняться. Я поблагодарила ее и поплелась за преподавателем. Иногда он останавливался, чтобы проверить, иду ли я следом, потом снова продолжал путь. Я шла медленно, прижимая правый локоть к животу. Чуть ли не вдавливая его в себя, так я рассчитывала, что боль будет не настолько сильной. Но она приглушалась лишь на какое-то время, а потом снова вспыхивала. Стоило сделать неловкое движение или повернуться, как боль проносилась по телу.
Дорога показалась длиною в жизнь. Оказывается, я убежала в противоположную сторону и довольно далеко. Добравшись до ограды, привратник удивился, увидев меня. Хотел что-то сказать, но господин Парног перебил его:
– С вами я поговорю позже.
Я прошла, не оглядываясь. Уверена, что охранник в недоумении.
Мы дошли до входа, теперь меня пропустили первой. Дальше на второй этаж, где находились кабинеты преподавателей. И вот, остановившись у двери, я прочла надпись: "Заместитель ректора Парног Агнс Ануо". Только сейчас я поняла, что это новый преподаватель, о котором на прошлой неделе мы разговаривали с Миной. Предыдущего заместителя отправили на пенсию. О, если бы я поддалась на уговоры подруги и пошла смотреть нового красавчика, так его почему-то обозвали, хотя, лично для себя, я не находила его привлекательным. Ну, высокий... ну, блондин... симпатичный... но не такой уж и красивый. А уж если учесть его характер и манеры!.. Тогда вообще "симпатичный" можно вычеркнуть. Хотя у каждого свои понятия о красоте, не буду же я каждому объяснять, какой для меня идеальный мужчина. Так вот, если бы я тогда пошла смотреть, то, увидев его вчера на дороге, точно бы не осталась долго работать и вовремя вернулась в академию. И ничего бы со мной не произошло. От этой мысли стало еще хуже.
– Вы... – неуверенно начала я.
– Я, – спокойно ответил мужчина. – Проходи, – он указала на дверь.
Я шагнула, оказавшись в небольшой приемной. С угловым шкафом, креслом, удобно расположившимся у окна, и столом напротив.
Заместитель бросил недовольный взгляд на пустой стол и прошел к двери. Снова пропустил меня вперед. Как только господин Парног ступил за мной, дверь открылась и средних лет дама направилась к столу.
– Госпожа Рау, вы опаздываете.
– Все вовремя, – буркнула женщина. – Это вы всегда приходите раньше срока.
В ее голосе искрилось недовольство.
– Позовите ректора, – не стал продолжать спор преподаватель.
– Но...
– Срочное дело, – перебил мужчина.
Секретарь издала протяжный вздох. Она прямо-таки искрилась желанием сказать, как этот господин Парног надоел, но промолчала и вышла из приемной.
– А теперь займемся вами, Миллая Алваш, – он закрыл дверь и прошелся до стола.
В кабинете было много мебели и, скорей всего, она принадлежала бывшему заместителю. Потому что у меня в голове не укладывалась стоящая в углу кушетка с образом высокого, строго блондина. Скорее мебель подходила для гостиной, чем для кабинета заместителя.
– Что вы делали вне стен академии в такое время? – бросил мне вопрос мужчина. Его совершенно не интересовали мои раны, жуткий вид. А я была уверена, что выгляжу отвратительно: я же несколько раз падала, и не исключено, что в грязь. – Вы меня слышите?
Я кивнула.
– Так отвечайте! – возмутился мужчина.
– Я вас слышу, – ответила и увидела, как прищурился господин Парног.
– Издеваешься?! – прикрикнул мужчина и шагнул ко мне, схватил за руку.
Я вскрикнула.
– Парног! – услышала я голос ректора. – Я уже говорил вам, что не стоит здесь применять ваши методы.
– Доброе утро, господин Фрог-суа, – заместитель отошел. – Я и пальцем не тронул студентку. Просто пытался узнать, что она делала в такое раннее время за стенами академии, – спокойно пояснил преподаватель.
– Что?! Вне стен? – ректор бросил на меня гневный взгляд. Сейчас, когда меня не загораживал господин Парног, брови ректора поднялись, рассматривая мой внешний вид.
– Да, и я предполагаю, что не первый раз, – покосился на меня господин Парног.
– Это она вам сказала? – поинтересовался ректор.
– Пока нет.
Господин Фрог-суа указал на дверь:
– Выйди.
Я поплелась к двери. Зачем заставлять себя ждать? Я вышла, села в кресло.
Секретарь перебирала почту. Скопилось достаточно писем. Я не знаю зачем, но сначала вся корреспонденция поступала к секретарю. Я думала ректора, но оказывается заместителя. Ее пересматривали. Домашние письма отдавались, а остальные – на усмотрения руководства. Так контролировали наши стремления. Возможно, из лучших побуждений, но я все равно не понимала. Ведь если я захочу написать кому-нибудь насчет работы, его же в первую очередь прочтет заместитель ректора. А вдруг он не захочет отдавать? Я же никогда не узнаю, что мне написали.
Я вздохнула.
Но говорят, что назначения, благодаря таким проверкам, всегда совпадали с желанием студентов. При распределении давали места ближе к дому, если того желал выпускник. Может, какой-то плюс в этом и есть.
– Миллая, тебе письмо, – подняла конверт женщина.
Я улыбнулась. Хоть что-то приятное! Встав, я протянула руку и взяла конверт. Одним движением разорвала и вытащила письмо. О, лучше бы я никогда не знала о его прибытии! Почему оно не потерялось? Не порвалось или его не съели мыши?
