Татьяна Боронтова - Автостопщица

Мы с подругами называем друг друга девчонками, хотя нам уже давно не восемнадцать и даже не тридцать пять. Сегодня мы делимся впечатлениями о летнем отдыхе, встретившись в кафе «Старый парк».

Это очень уютное заведение находится рядом с филармонией Сергея Есенина. В Нижний городской парк мы когда-то ходили на танцы. «В город мой влюбленные» тополя, липы и зеленые клёны – свидетели прогулок и откровений молодости. Они как прежде рады нам и успокаивают своим величием.

– Привет! Выглядишь, как всегда, потрясающе, – приветствует меня пришедшая раньше Вера.

– А у тебя загар экзотический, нездешний, – замечаю я, обнимая подругу.

– Может, из-за него меня сравнили с работницей котельной?

– Кто сравнил? – интересуется подошедшая Катя, целуя нас.

– Продавщица спросила: «Женщина, вы из котельни?»

– Вера, да она так у всех спрашивает: «Женщина, вы что-то хотели?» – догадывается Катя.

– Ну да: «из котельни – что-то хотели», а я представила, будто лопатой бросаю уголь в открытую топку, а лицо моё бронзовое от огня, – смеётся Вера.

– Таких котельных в помине нет, – уточняет Катя.

– Представляю тебя: стильную, белозубую, на высоченных каблуках и с лопатой, кстати, где так загорела? – интересуюсь я.

– Во Вьетнаме! На острове Фукуок.

– Вот это да! Здорово! Рассказывай скорее, – и пока мы ждем заказ, разглядываем видео и фото про экзотику Вьетнама.

– Самое интересное, как всегда, за кадром, – представляет нам Вера необыкновенные орхидеи, собранные в Саду цветов со всех уголков страны.

– Белый песок, пальмы. Это море или океан?

– Часть Индийского и Тихого океана.

– Мы тоже на острове побывали, – сообщает Катя.

– На каком?

– В Кижах на Онежском озере, – показывает она снимки чистейшего озера и живописной природы Карелии. – Мы с мужем на теплоходе во всех конкурсах участвовали, очень весело время провели.

– Давно вы мечтали о круизе по Карелии.

– Предлагаю, наконец, поднять бокалы и выпить красного вина.

– Да! За встречу и исполнение мечты!

– А какая мечта сбылась у тебя? – спрашивают меня.

– Умчаться к Чёрному морю автостопом!

– На каком транспорте? – удивляются подруги.

– На огромных большегрузах.

– А не с принцем на белом коне? – шутит Вера.

– На белоснежном грузовом Мерседесе Бенце.

– Ты осмелилась сесть к дальнобойщику?

– Долго не решалась, хоть домой возвращайся. Потом для начала остановила оранжевый КамАз, который вёз песок на строительство моста неподалёку.

– Ну, ты отчаянная! И где же якорь бросила?

– В Кабардинке. Случайные попутчики шли в оздоровительный лагерь и меня с собой позвали.

– Напиши рассказ про то, какая ты находчивая и смелая путешественница, – предлагает Вера.

– Есть желание послушать мои записи?

– Конечно, начинай, а мы пока поедим, здесь так вкусно, только что крокодила жареного на вертеле не хватает, которого мы во Вьетнаме ели, – смеётся Вера.

– Какой же он на вкус?

– Что-то среднее между курятиной и свининой. Пальчики оближешь! Мясо нежнейшее!

Открываю тетрадь и начинаю читать.

«Мы с Григорием, бывшим учителем физкультуры, присутствуем на открытии смены в лагере «Альбатрос». Григорий невысок, прихрамывает на одну ногу, да еще сахарный диабет покоя не дает.

«Ну что, молодежь?» – спрашивает нас охранник Савелий, намекая на почтенный возраст моего собеседника. Он старше накачанного секьюрити лет на восемнадцать.

А молодежи вокруг очень много. Это дети, приехавшие на море из разных уголков страны со своими воспитателями и вожатыми. Они поют переделанную песню: «Круто! Ты попал в «Альбатрос»! Ты – звезда! Ну, скорей народ удиви!» Им подпевают цикады.

Темень, хоть глаз коли. Савелий зажигает огни и рассказывает нам: «Обхожу территорию, что-то задумался, вдруг освещаю фонарем: десять незнакомцев!!! Я как заору: «Кто такие?! Стоять!!! Пригляделся, а это гномики деревянные резные, по кругу расставленные. Сто раз мимо них хожу, а сегодня сам себя напугал».

Не мудрено. Территория лагеря, почти восемь гектаров, не освещена по углам и вся утопает в зелени. Каких только деревьев здесь нет: яблони, сливы, айва, кизил, сосны, ели – смешанный лес в ста метрах от моря.

Мы беседуем на скамейке у бывшей дачи Сталина, в желтом старинном здании с лестницей, белыми колоннами и балконом. Внутри размещаются пустые помещения с кроватями и тумбочками. В одной комнате живу я, а в соседней Григорий, учитель из Брянска. Он награжден званием «Отличник народного просвещения». Его воспитанница – лыжница Лариса Куркина, Олимпийская медалистка. Слушая о том, как он создавал лыжную базу в стенах школы и ставил детей на лыжи, я с сожалением замечаю, что знаю одного учителя физкультуры, который пропил в школе все лыжи до одной.

– Как это возможно?! Да гнать таких из школы! – искренне реагирует Григорий.

Он интересно рассказывает о своих друзьях и находках в партизанских лесах после войны.

Но больше всего впечатляет сообщение Савелия, что на даче до сих пор витает дух Иосифа Виссарионовича. На этой оптимистической ноте мы расходимся по комнатам и готовимся ко сну. Ветер стучит в окна. Через стенку слышно, как скрипят половицы, будто кто-то крадётся со второго этажа. Мой сосед затих в своей комнате. Наконец, засыпаю и я.

Снится мне сон. Я оказываюсь в белоснежном огромном Мерседесе-Бенце, за рулем которого на мягком подпрыгивающем сиденье в чёрных кожаных митенках восседает Сталин. Он протягивает мне руку и представляется: «Сергей Спицын. Будем знакомы».

Вот это конспирация! Называю свое настоящее имя, ведь мне шифроваться не надо.

Он не спеша рассказывает о своей жизни и курит трубку. Останавливаемся в кафе поужинать, и он говорит: «А я ведь буду скучать без тебя». Затем дает зарядку от телефона, которую я забыла взять с собой в дорогу, и предлагает поехать на разгрузку товара, сделав небольшой крюк, обойтись без гостиницы и ехать всю ночь до Ростова.

Ночью трасса не спит. Мелькают огни встречных машин.

– Кто возьмет попутчика до Новороссийска? – слышится по рации.

– Предлагаю горючее недорого!

Сталин почему-то никак не реагирует на это разбазаривание государственного имущества, а когда начинают травить анекдоты, деликатно выключает рацию.

На рассвете он приказывает Ивану везти меня до моря, так как Самого ждут неотложные дела в Кремле. По дороге звонит и спрашивает: «Сейчас вы подъезжаете к Тимашевску? Я правильно понимаю ситуацию?» Этот контроль настораживает водителя, которому уже не до шуточек и двусмысленных предложений, типа «я хочу тебя…покормить». На его вопрос, а не затеряться ли нам, снова раздается голос вождя: «А вы случайно не сбились с пути?» Иван начинает заикаться от мысли, что Сам лично приедет с проверкой. Перестав балагурить, он рассказывает о военной службе, о том, как остался жив в чеченском пекле, благодаря опытному командиру.