До этого момента все шло как обычно. Заканчивался обеденный перерыв, мы с моим старым другом, несколько самонадеянным и беспокойным экстравертом, сидели в уютном парижском ресторанчике. Обстановка была располагающей, нас быстро обслужили, официант вел себя вежливо и предупредительно, мы вкусно и плотно пообедали. Короче говоря, все прекрасно. И вдруг мой товарищ хмурит брови и подзывает гарсона. Тот приближается к нашему столику, на его лице написано беспокойство. Мой друг заявляет безапелляционным тоном: «Пригласите шеф-повара!» В полном недоумении официант отправляется на кухню. Я спрашиваю: «В чем дело? Скажи, что не так?» На что друг загадочно отвечает: «Подожди, сейчас увидишь». При этом он выглядит чрезвычайно довольным, и это еще больше меня озадачивает.
Вскоре появляются официант с шеф-поваром. Повар задает нам обычный в таких случаях вопрос: «У вас проблемы, господа?» И тогда мой друг, улыбаясь до ушей, произносит: «Никаких проблем! Я просто хотел лично поблагодарить вас. Обед был восхитителен, а обслуживание безупречно». Застыв на мгновение (видимо, подобная сцена для них в новинку), шеф-повар и официант улыбаются в ответ. Потом мы вместе обсуждаем, что клиенты вызывают поваров только для того, чтобы высказать свои претензии, – никому не приходит в голову поблагодарить их.
В этот момент я открыл для себя позитивную психологию.
Несколько слов о негативной психологии
До тех пор я только и делал, что занимался негативной психологией как в профессии, так и в жизни. В этом смысле я был солидарен с Жюлем Ренаром[1], который говорил: «Счастья как такового не существует. Наше счастье – это всего лишь молчание горя».
В молодости, когда я только начинал свою практику психиатра, у меня было самое примитивное представление о моем ремесле: лечить больных людей, придавать им уверенности в своих силах, чтобы они могли жить нормальной жизнью. Я надеялся, что после курса лечения больше не увижу своих пациентов либо увижу очень нескоро. Сам я не чувствовал себя особенно счастливым, хотя считал, что жизнь интересна и иногда приносит радость. Когда мне не хватало в ней позитива, я довольствовался негативными моментами, воспринимая их, по мере возможности, с юмором. Примерно так это делает Вуди Аллен, который говорит: «Я бы хотел закончить свое письмо надеждой, но у меня ее нет! Зато есть две идеи, которые могут повергнуть вас в отчаяние, может быть, они вам подойдут?» Короче, я считал, что и в психиатрии, и в жизни в целом мало забавного.
Но постепенно мое мировоззрение менялось.
Я не собираюсь здесь излагать свою биографию – я и так много буду говорить о себе (как об обычном представителе рода человеческого, а не об уникальном существе). Но позитивная психология многое изменила в моих представлениях о жизни, и я отдаю себе в этом отчет. Я, например, понял, что работа практикующего психиатра заключается не в том, чтобы «починить» то, что повреждено или неправильно функционирует в душах и умах пациентов, – это и есть негативная психология. Ее смысл – помочь развить их лучшие качества или пробудить то, что сможет полноценно работать, чтобы они могли чувствовать себя счастливыми и наслаждаться жизнью (это уже позитивная психология). Я не только желаю им всего самого лучшего, но и точно знаю (как, впрочем, и все остальные), что счастье – это уникальный инструмент предупреждения душевных страданий или их рецидивов. А так как рецидивов в психиатрии более чем достаточно, у нас есть все основания работать над привлечением счастья в нашу жизнь. Пора сказать «стоп» психиатрии, которая начинает беседу словами: «Расскажите о ваших проблемах, и мы посмотрим, что можно сделать…». Мы больше не можем пассивно ждать новых заболеваний или их рецидивов и подвергать людей бесконечным курсам лечения. Именно поэтому мы нуждаемся в позитивной психологии – но не в хитроумных подделках или искажениях этого метода.
«Не думайте об этом и сохраняйте позитивный настрой». Вы глубоко заблуждаетесь, если считаете, что это фраза из арсенала позитивной психологии.
На заре своей карьеры я часто слышал, как мои старшие коллеги говорили своим пациентам, прошедшим курс лечения от депрессии: «Ну, вот, теперь все будет хорошо, выбросьте все из головы, сохраняйте позитивный настрой и наслаждайтесь жизнью». К сожалению, через несколько месяцев, а в лучшем случае – лет, эти люди возвращались на больничную койку.
Мы еще в те далекие времена поняли, что депрессия – заболевание рекуррентное, то есть сохраняющее тенденцию к возобновлению, как рак с его метастазами. Но, внимание: тенденция – еще не неизбежность! Этот термин лишь означает, что без усилий или перемен в образе жизни наши страдания могут возобновиться. Вот почему сегодня наша цель – предупреждение рецидивов. Мы предлагаем нашим пациентам не отказываться от своего прошлого, а поменять мировоззрение. Мы не пытаемся их обнадежить («с этим покончено, болезнь не вернется»). Мы помогаем им другими глазами взглянуть на жизнь («да, болезнь может вернуться»), но не лишаем их надежды («есть много способов избежать этого»). Мы советуем им думать о своих страданиях, но не для того чтобы запугать, а чтобы разбудить мотивацию заботиться о себе. Мы предлагаем конкретную программу вместо неясных и бесполезных рекомендаций. Это и есть цель позитивной психологии!
После выздоровления не следует, разумеется, заострять внимание на жизненных ситуациях, которые могут закончиться неудачей (и в этом нам помогает психотерапия). Предпочтительнее думать о том, что заранее обречено на успех.
Позитивная психология не сводится к раздаче невразумительных советов вроде: «ищите в жизни светлую сторону», «сохраняйте позитивный настрой» и т. д. Она не становится ширмой, скрывающей от пациента его проблемы, не заставляет воспринимать жизнь только в ее радостных проявлениях и забывать, что потери, бедствия и страдания – ее неотъемлемая часть.
Позитивная психология исключает превратное представление о том, что судьба всегда будет добра к нам.
Жизнь не сводится к такому упрощенному пониманию, она гораздо сложнее, огромнее и изощреннее.
