Конвой из четырех машин двигался по горной дороге. Поднимая за собой пыльный шлейф, они ехали по серпантину на максимально высокой скорости. Здесь всегда так ездят. Последнее время. Особенности местного колорита: в подвижную, скоростную цель сложнее попасть. И можно быстрее выйти из-под обстрела, если вдруг таковой случиться. Мин они не боялись: саперы уже проверили дорогу и по ней прошла бронетехника, а вот обстрел из засады – вполне реален.
В голове колонны шел открытый внедорожник с вооруженными людьми в полевой армейской форме. Машина ощетинилась стволами и четыре пары глаз внимательно всматривались в склон и дорогу впереди, готовые в любую секунду влупить из этих стволов свинцовыми струями.
Следом двигался армейский грузовик с тентом на кузове. Эмблемы на дверцах кабины и номера на кузове были небрежно замазаны краской. Как будто кто-то старался скрыть принадлежность машины, но не очень старался – так, для проформы.
Замыкали конвой два бронеавтомобиля в «пустынной» камуфляжной раскраске, непривычной для этих мест. Опознавательные знаки тоже отсутствовали. Пулеметные турели на крышах – пустые, без оружия. Толстые стекла с затемнением не давали возможности рассмотреть пассажиров.
Грунтовая дорога вела к северной окраине поселка, в обход, через гору, минуя основную трассу. Сам поселок, пару недель назад, освободили от повстанцев. С боями. С применением артиллерии. Штурм длился несколько дней: «духи» сопротивлялись до последнего. Некоторых, особо упорных, выкуривали из подвалов разрушенных зданий прямой наводкой крупного калибра. Все здания сильно пострадали во время операции. Поэтому жители не спешили возвращаться в разрушенные дома. Армейские патрули да бродячие собаки на улицах. Трофейные команды собрали и вывезли трупы с улиц. Поселок пустовал.
На окраину этой полуразрушенной пустоши и подъехал конвой. Грунтовая дорога вывела к воротам небольшой фабрики. Трехэтажное кирпичное здание, два длинных железных ангара и несколько деревянных построек. Вся территория обнесена высоким металлическим забором, в нескольких местах поврежденного взрывами и продырявленного пулями разного калибра. Проломы в заборе были наспех замотаны «колючкой».
Внедорожник без крыши первым подъехал к большим железным воротам. Вооруженные пассажиры повыпрыгивали и двинулись к открывающимся створкам. В проеме показался боец с ручным пулеметом на плече. Коротко кивнув подъехавшим, он распахнул ворота и запустил крытый грузовик, который, не сбавляя хода залетел на территорию.
Броневики, один за другим, резко оттормозились поодаль, подняв клубы пыли. Из них никто не вышел. Ни одна дверь не приоткрылась. Песочного цвета машины замерли в ожидании, затемненными лобовыми стеклами уставившись на въезд.
Из открытого внедорожника вылез последний пассажир. Это был высокий, худощавый мужчина, в армейской форме без знаков различия. Поправив автомат на плече, он повернулся к бронемашинам и жестом показал невидимым пассажирам подождать. Сам же направился в открытые ворота.
Бойцы полукольцом окружили кузов грузовика. Кто-то уже откинул задний борт и приподнял брезентовый полог. Высокий военный встал чуть в стороне. Выслушав короткий доклад бойца с ручным пулеметом, который обращался к нему по званию – «капитан», он кивнул и громко скомандовал:
– Выводите по одному!
Внутри кузова обозначилось движение. Через секунду в проеме возникла фигура человека: на голове – мешок, руки связаны за спиной. Кто-то сзади, из темноты, подтолкнул его и человек неуклюже рухнул на землю. Двое бойцов тут-же подбежали к нему и подхватив под руки, рывком поставили на ноги.
Они оттащили его в сторону и тут-же из кузова выпал еще один с мешком на голове. И еще один, и еще. Солдаты поднимали их, тащили в сторону и ставили в шеренгу.
– Это все? – спросил тот, кого звали «капитаном».
– Да, восемь, – из темноты кузова вышел грузный, в годах солдат, – Отборные! Как заказывали.
– Хорошо, – «капитан» достал из-за пояса толстый бумажный пакет и протянул его в кузов, – Свободны. Коменданту – привет.
Солдат в кузове подбросил в руке пакет, как бы взвешивая его. Потом приоткрыл его и заглянул внутрь. Лицо расплылось в широкой улыбке.
– С вами приятно иметь дело! – хохотнул и задернул тент.
Грузовик резко тронул с места и через несколько секунд скрылся из вида, оставив за собой пыльное облако. Только тогда открылись задние двери бронемашин. Вышли четверо. Одетые в разномастные псевдо-армейские «камуфляжи». Легкие бронежилеты, кевларовые каски с камерами. Все вооружены, но оружие тоже разное, у каждого – свое. Штурмовая винтовка только у одного. Один вооружен автоматическим дробовиком с барабанным магазином. Еще у одного – футуристического вида, пистолет-пулемет. Настолько эргономичный, что казался частью руки. У четвертого, как у заправского ковбоя, на поясе, висели две кобуры, из которых торчали рукоятки больших пистолетов.
«Стволы» у всех – «тюнингованные» – это бросалось в глаза. Да и сами владельцы были обвешаны всем чем надо и не надо. Непрофессионалы – это сразу видно. Нарядные все какие-то, что-ли. Разве что стразов не хватает. Вечеринка в стиле «милитари». Высокий военный отвернул голову в сторону, смачно сплюнул и улыбнувшись, негромко сказал: «Петухи, мля».
– Ну что, капитан, – обратился один из подошедших, тот, что мнил себя ковбоем, – Давай, хвастайся товаром!
Лицо скрыто под маской, но голос молодой. Глаза озорные, с блеском. Горят! Видимо уже в предвкушении. Или «вмазанный».
Один из бойцов начал сдергивать мешки. Второй, следом, освобождал руки.
Бородатые лица, растерянные взгляды. Люди в шеренге затравленно озирались по сторонам, щурясь от яркого солнца.
Все восемь – мужчины. Все, судя по одежде, из местных. Все явно не понимают, где они находятся.
Их привезли из закрытой военной тюрьмы. При погрузке им было объявлено, что их везут «на обмен». Обмен пленными.
Да, они все сдались в плен. Добровольно. Когда правительственные войска взяли район в тугое кольцо. Когда начала работать штурмовая авиация и тяжелая артиллерия. Всем стало ясно, что выжить сопротивлению – шансов нет. Они сдались. Сдавались в надежде, что их выкупят. Ну или обменяют на пленных солдат федеральных войск. Это была обычная практика на этой войне.
И их выкупили! Но заплатили за них не родственники, не полевые командиры – братья по оружию. Всех их купили вот эти – четверо «нарядных» из броневика. И отвалили за их волосатые шкуры тройную цену.
Не спеша пройдя вдоль шеренги бородатых лиц, «нарядный» с пистолетами внимательно рассматривал каждого. Заглядывал в глаза и что-то не громко бормотал. Дойдя до конца строя- резко обернулся на пятках:
