… Уходит время тех людей, которые помнят ту войну…. Такова жизнь! Их уже не осталось, – участников Великой отечественной… Встает вопрос: «А может, стоит забыть об этой войне, продолжать жить, не мучая себя, детей и внуков воспоминаниями об ужасах и страданиях, которые довелось испытать нашим отцам и матерям, дедушкам и бабушкам…»? Нет!.. Подрастают мои внуки и, прежде всего они должны знать – что пришлось пережить их прадедам для того, чтобы они жили в мире и свободными! И для того, чтобы понимали, – тот фашизм, который поднял сейчас голову на Украине, – это чужое для нас. Для всех людей на Земле. Даже для тех, кто этого до сих пор не понимает, или отказывается понимать!
… В декабре 2023 года я все равно, буду отмечать 112-ю годовщину со дня рождения моего отца – Белова Андрея Павловича… Нас разделяло почти поколение в возрасте (48 лет!), но для меня он был всегда близким и родным, и дистанции в возрасте я никогда не чувствовал. Лишь последние годы его жизни, когда он сильно болел, я нестерпимо сожалел о том, что он уходит…. Перед смертью он благословил наш предстоящий союз с моей будущей женой – Ириной, а вскоре его не стало… До сих пор (хотя прошло уже немало лет), живет боль утраты и сожаление о том, что не успел запомнить все его рассказы о времени, о себе…., о Войне!..
Для чего я пишу все это? Только для того, чтоб не стерлась память о своем предке у моих внуков, племянников, которые сейчас живет на Украине. Верю, что придет время, и эти мои записи заинтересуют их! Иначе быть не должно! Выросли внуки и подрастают правнуки у моего, ныне покойного брата Коли, у сестры Людмилы. И этот рассказ для них тоже! Я не собираюсь прятать эти записки в стол. Недавно на страничках портала «Про школу» в сети Интернет нашел страничку, посвященную участникам Великой отечественной войны «Землянка»… Название напомнило очень близкое и родное… Любимая песня отца! Я слышал и знал ее, наверное, еще, когда не умел говорить. Позже, когда научился играть эту песню на аккордеоне, помню, что взгляд отца становился каким-то другим, на глаза наворачивалась то ли слезинка, то ли тень воспоминаний…. И это название подтолкнуло меня к тому, чтобы написать эти воспоминания об отце…
А кто он?… Простой человек, родившийся в 1911 году в деревне Кудинцево, Курской губернии, в простой русской семье без достатка. Таких как он, были миллионы, но такой был один – мой Отец! Их было – 3 брата в семье Беловых. Младший, – Иван, утонул в реке еще в детском возрасте… Их отец – Павел, погиб на I-й мировой… Мать их Анисья Васильевна, воспитывала сыновей Андрея и Федора в строгости потому, что семья жила очень бедно…
Отец вспоминал, как купили ему хромовые сапоги (целое состояние!), и как носил он их бережно, надевая только по праздникам… Сапоги носились долго…, а нога парня росла быстро. Чтобы в очередной раз надеть их, приходилось натирать ноги мылом, испытывать боль и муки от тесноты обуви, но…! Какой шик пройти в хрустящих сапогах, на зависть сверстникам по деревне!.. Да! И еще! Сходить на танцы в соседнюю деревню (правда, босиком)! От той поры у отца была неестественно маленькая нога (38-й размер!), но очень высокий подъем.
…. А мать его, Анисья, вспоминала, что когда в 1919-м году через Кудинцево проходили войска Деникина, Андрюшку мобилизовали в обоз, везти боеприпасы. И было этому возчику 8 лет от роду… Через 10 или 12 дней его привезли в обозе деревенские мужики с пробитой головой, без сознания… Деревенские посмотрели и сказали: «Не выживет!». Но Анисья выходила его, несмотря ни на что!.. Оказалось, в дороге возчиков никто не кормил, селяне пробавлялись, кто чем мог… Андрей стащил с воза пулеметную ленту, и попытался выменять ее на хлеб у солдата. Солдат тут же отвел его к командиру, а тот ударил мальчонку прикладом австрийского карабина в затылок, и оставил умирать у крыльца какой-то избы… Спасибо Кудинцевским мужикам, что решили кинуть тело в воз, и привезти его матери – хоронить!.. Я видел этот карабин в музее! Особенно страшен приклад! Кованый, изогнутый! Как выжил после удара таким мой отец – до сих пор не понимаю…
… Потом он рос, мужал, учился… В 1929–1930 годах был на строительстве ДНЕПРОГЭСА … «Мы таскали камни на «быках» (это деревянный ранец на ремнях за плечами) на гору… Работали по 8-10 часов… Вес одной ноши был от 60 до 120 кг!» – вспоминал он об этом времени… И это не тяжеловесы-силачи, а простые молодые ребята!..
… В 30-е годы он женился, но неудачно… Подробностей не знаю! Но от этого брака родился Коля! Мой любимый брат!..
В конце 30-х отец окончил Днепропетровский инженерно-строительный институт, и получил распределение на работу в город Черновцы, который только что был присоединен в составе областей Западной Украины по протоколу 1939-го года к СССР… Красивый западный город! Я до сих пор люблю его! Но тогда… Город находился в 30 км от границы с Румынией, а значит, – и с Германией!..
… Работал прорабом на строительстве различных объектов, затем инженером.
В 1940-м к нему в гости приехал Коля. Брат вспоминал о том времени… Его поразил красивый старинный западный город, необыкновенный говор (смесь румынского, венгерского, австрийского и украинского), в городе тогда жило много евреев, и они накладывали отпечаток на самобытность этого западноукраинского городка…
В один из дней, – вспоминал Коля, – мы гуляли по центру города, и я читал вывески различных магазинов и заведений… Внимание привлекла одна вывеска. На ней было написано – «Перукарня». Коля подумал: «Вот капиталисты проклятые! Чтобы курить, – специальные дома строят!». Они с отцом как раз и направились в эту «Перукарню»… В зале было много зеркал, кресел, столиков. Они сели за один из них, отец закурил… «И мне бы покурить!» – подумал брат, но знал, что получит по шее от отца. Мал еще!.. Через некоторое время их позвали в другой зал, и тут стало ясно значение незнакомого слова – «Перукарня». Просто парикмахерская! Мы долго смеялись с ним, когда он вспоминал об этом походе… Побывка сына была недолгой, и вскоре он уехал к бабушке. Отец продолжал работать…
Одна из довоенных фотографий отца
Но обстановка вокруг становилась все более напряженной… Город был полон слухов о диверсантах и шпионах, пойманных на улицах и в окрестных селах. Черновцы начали покидать евреи… Позже, во время оккупации, тех, кто не успел уехать, ожидало еврейское гетто, и расстрелы на берегу реки Прут… Но все это было потом. А пока… С трудом верилось в неминуемость войны…
