"Белые, усл. назв. монархистов и контрреволюционеров (от цвета знамени сторонников короля во время Великой французской революции).
<…>
Белые земли, земли феодалов в сел. местности и городах России 14-17 вв., освобожденные частично или полностью от гос. налогов.
Белые калмыки, рус. назв. в 17 в. кочевых племен в степях по р. Обь. Совр. телеуты и предки алтайцев.
Белые карлики, очень плотн. горячие звезды малых размеров из вырожденного газа. <…> Б. к. – конечная стадия звездной эволюции после исчерпания термоядерных источников энергии…
<…>
«Белые ребята», назв. тайных крест. орг-ций в Ирландии в 18-19 вв., боровшихся против нац. и социального гнета; действовали в осн. ночью, надевая поверх одежды белые рубашки.
Белый Андрей (пс. Бор. Ник. Бугаева) (1880 – 1934), рус. сов. писатель. Один из ведущих деятелей символизма. Для ранней поэзии характерны мистич. мотивы, гротескное восприятие действительности («симфонии»), формальное экспериментаторство (сб. «Золото в лазури», 1904). В сб. «Пепел» (1909) трагедия деревенской Руси. В ром. «Петербург» (1913 – 14, перераб. изд. 1922) символизир. и сатирич. изображение росс. государственности. В сов. период – мемуары, автобиографиз., ист. произв…"
"Радуга, разноцветная дуга на небосводе. Наблюдается, когда Солнце освещает завесу дождя, расположенную на противоположной от него стороне неба. Объясняется преломлением, отражением и дифракцией света в каплях дождя.
«Радуга», ежемес. лит-худ. и общественно-политич. журнал СП УССР, на рус. яз., с 1927, Харьков; с 1935, Киев. Тираж (1978) 45 т. экз.
«Радуга», сов. ИСЗ (запуски с 1975) для ретрансляции телевиз. программ и осуществления связи. Входит в систему «Молния – Орбита».
Радужная оболочка (радужка), тонкая подвижная диафрагма глаза со зрачковым отверстием в центре; путем сужения и расширения зрачка регулирует поступление света на сетчатку. Содержит пигментные клетки, определяющие цвет глаз. Воспаление Р. о. – ирит…"
Советский энциклопедический словарь
– – –
Эта жизнь – неразрывный и замкнутый круг,
По которому мы все идем и идем,
И который никак и ничем не пробьем,
И в котором умрем, и родимся опять,
Чтобы вновь совершить, чтобы вновь подобрать
Все ошибки, грехи, все проступки, обиды,
Конфликты и войны, и прочие беды,
Что лихо составили прошлую жизнь.
Время еще есть. Всегда есть немного времени. "Мир вечен, смертен человек", – говорили, бывало, по радио. Эн не верил радио.
Ночь пришла незаметно. Иначе быть не могло – небо всегда оставалось темным. Круглые сутки черные небеса нависали над миром. Они не были затянуты тучами, которые бы не пускали солнечный свет, они просто были черными. Тот дымок, который можно лицезреть с земли – результат совместной работы заводов и машин. Его трудно перепутать с облаками, любому предку современных обитателей планеты он показался бы неестественным и чужим. Эта полупрозрачная материя, как недельный слой пыли, покрывает гладкую поверхность небосвода и дрожит в такт движениям воздушных масс.
Холодный ветер мог бы приятно освежить лицо. Шум волны, качающей транспорт, разбивался о причал, эхом отзываясь в сознании. Соленые брызги, присоединяясь к музыке моря, оставляли маслянистые следы на кончиках ушей. Эн застегнул развевающийся плащ, притворился, что поежился, прислушиваясь к всплескам воды. Потом оставил притворство. Он не был уверен, как именно люди ежатся.
– Холодная ночь, друг Анатос, – заметил водитель транспорта. Гуви. Хороший человек.
Температура воздуха и скорость ветра пока не имели значения, поэтому Эн не ответил. Он, казалось, смотрел вдаль, на размазанные яркие пятна города, хотя в действительности был по обыкновению погружен в собственные мысли. Эн не смог бы насладиться свечением и переливанием огней, даже если бы хотел.
– Конечно, вам предстоит жаркая встреча, – водитель усмехнулся.
Эн кивнул, медленно прошел по деревянному помосту, двигаясь к серым, плохо освещенным улицам. Два трупа он почувствовал сразу. Первый был определен как сотрудник Службы Охраны Общественного Порядка. Принадлежность второго выдала узнаваемая сигнатура Детей Свободного Мира.
– Вы давно прибыли? – голос заставил Эна отвлечься от неподвижных тел. Сотрудник СООП, вооруженный короткоствольным дисковым автоматом П-68, шел навстречу.
– Минуту назад. Мне известна ситуация.
Автоматчик склонился над телом товарища, небрежно отпихнув второй труп в сторону. Эн оставался неподвижным.
– У них заложники, – сказал охранник, обшаривая карманы убитого. – Двое наших… и ваш один.
– Я знаю, – ответил Эн.
Охранник замер на секунду, затем продолжил изучать личные вещи погибшего. Себе он забрал документ и деньги – сунул за пазуху без тени смущения. Пластиковая карта с личными данными мертвеца, несколько ценных бумаг, редких в дни, когда большинство системных пользуются сетью.
– Мы бы справились, но ваш человек… – парень запнулся на полуслове, очевидно от смущения или укола совести. Его рука поспешно закрыла невидящие глаза трупа.
– Наш человек – наша забота, – подтвердил Эн. – Я здесь, я приступаю.
Он прошел мимо охранника, исчез в тени, как подобает призраку. Охранник вздрогнул, поднялся, рассовывая вещи погибшего по карманам, вскинул автомат, когда в тусклом свете уличного фонаря вспорхнула стая белых птиц.
Эн миновал два квартала. Он шел к приземистому трехэтажному зданию, окруженному техникой и солдатами СООП. Огни, сирены, треск радиопереговоров, предупредительные знаки и заграждения. Привычный шум перепуганной группы захвата. Эн осторожно приподнял желтую ленту, ступая на закрытую территорию, прошел мимо охраны. Никто не пытался остановить его. На мгновение люди обращали внимание на темную фигуру, но затем поспешно возвращались к своим делам, к бессмысленной и ненужной суете.
Эн вошел в здание.
Внутри было сыро. Отсутствовали источники света.
Тяжелый воздух. Запах мусора и пота. Еще бог знает чего.
Эн медленно поднимался по лестнице на верхний этаж, минуя одинаковые площадки из черного металла. Потрескавшиеся стены, исписанные граффити под потолок, становились все ближе. Сознание Эна понимало, что это невозможный и недопустимый легкий приступ клаустрофобии. Он перестал мерить углы, освободив себя для полезной информации. Перед мысленным взором открылся план здания, фигуры заложников, роботов, а также противник, теряющий последние минуты в тщетных попытках укрыться от всевидящего ока "старшего брата"…
Сигналы спутников передавали внутреннему взору особенности здешней архитектуры, мельчайшие объекты определялись с легкостью, даже сквозь черное небо, крышу и стены. В дополнение к внешнему слежению, Эн заглянул во внутреннюю систему и вскоре охватил всю электронную сеть здания. Спустя считанные минуты ему подчинялись все видеокамеры, автоматические средства охраны и электронные замки. Когда чувствительные датчики сканировали поддельные отпечатки пальцев, сравнивали подложные цепочки ДНК и воспринимали имитацию голоса, Эн анализировал полученные техникой данные. Он мог бы снисходительно улыбнуться, если бы хотел.
