Где-то в радиусе атомной бомбы
Мироточит последняя искра,
От тяжелого взрыва волны
Усмиряют движение вихря.
Я навел траекторию точно,
Не бывает точнее наводки…
Покаяние, отче, пророчески вновь я
Обращаю к сткану водки.
Далеко полигон наш на Севере,
Испытания атомных взрывов,
Лишь в окошке просторы белые,
Нерушимые и красивые.
Я живу среди ветра порывов,
Вспоминаю жену свою Ольгу,
Подарила она мне сына,
В память деда назвали Егоркою.
Утонули на дне стакана
Две большие мои звезды,
А назавтра жду ураганов,
Снегопадов жду густых.
Я безмерно горюю ночью,
Страшный ветер сиреной свищет,
Стлела целая «прима рабочая»,
И ни звука больше не слышно.
Вдруг раздался несмелый зуммер,
По тревоге я замер, как лёд.
Прибыл в часть. Честь отдал… И умер.
Прерван импульс в сердце моём.
Умирает упавшая бомба,
Умирает воронка и гриб,
Полигон умирает безмолвный,
Вот и я перестал здесь жить.
Без меня сын внезапно поверил,
Что единственным верным путём
Он пойдёт, наводя снаряды на цели, —
Променяв себя на полигон.
А жена моя Ольга, меня вспоминая,
Горько плакать будет одна.
Невдомек ей, зачем сын снаряды взрывая,
Стал и сам, как взрывная волна…
Он мечтает, когда ему вверят приказом
Наводить по живым городам,
Полигон его сделал жестоким, несчастным,
В нём печалью бредит война,
Полигон его веру пророчески страстную
Превратил в ужас смерти и зла…
