Береника, которую все звали просто Никой, помнила, как в три года «влюбилась» в соседского мальчишку Владика, с которым они ходили в детский сад. Уже в то время девочка была маленькой собственницей: «Папа и мама – только мои, сестра – только моя, воспитательница и все игрушки в садике тоже только мои…» – уверенно говорила малышка. Девчонку убеждали, ей доказывали, что так поступать нельзя, но она оставалась при своем мнении… В пять лет она уже знала, что все мальчики в группе тоже ее, так как каждый из них старался ей угодить. Маленькая Ника этим умело пользовалась.
– Владик, я хочу вон ту красивую игрушку. Принеси ее мне, пожалуйста! – надув губки, просила малышка.
Увидев, что мальчик несет не ту игрушку, которую она хотела, Ника возмущенно восклицала:
– Да не эту! А вон ту, с которой играет Ирочка!
Мальчишка отбирал игрушку под громкие рыдания обиженной им девочки. Не обходилось и без драк. В этих случаях Владик «покидал поле боя» как настоящий герой.
– Сколько лет работаю с детьми, всяких повидала, но такой, как ваша дочка, не встречала. Может, вы, ее мама, мне объясните, как трехлетней девочке удается сделать так, чтобы все мальчишки в группе выполняли ее просьбы да еще наперегонки?
Что ответила воспитательнице мама, она не расслышала.
То же самое происходило в младших, а потом и в старших классах… Ника не была ни красавицей, ни очень хорошенькой девочкой и тем не менее обладала такими врожденными качествами, как обаяние, легкое мило-ненавязчивое кокетство. В старших классах у нее появилась манера растягивать слова и расставлять едва уловимые ударения со знаком вопроса таким образом, что ее собеседник или собеседница неожиданно озвучивали то, чем не собирались ни с кем делиться, а тем более с ней, Никой. А она как ни в чем не бывало продолжала доверительно жонглировать словами до тех пор, пока не получала ответа, подтверждающего то, о чем догадывалась сама, чтобы в нужное время нанести бескорыстно-словесный удар очередной «жертве» в форме дружеского «совета», от которого ее новая «подруга» была в полном восторге. Но вскоре этот «совет» мог обернуться для доверчивой девчонки серьезными неприятностями…
Дарить свои «советы» стало ее пристрастием, словесным «оружием», которым Ника владела в совершенстве… В то время она еще не понимала, что в ней самой живут три несовместимые личности, формирующие ее характер, которые до конца десятого класса неплохо между собою ладили.
За ней «бегали» все старшеклассники, соседские ребята, подростки и местные хулиганы. Ника без зазрения совести использовала каждого из них в своих целях. Те, что умнее, об этом знали, другие догадывались, но не могли с этим наваждением справиться. Одноклассницы по-черному ей завидовали и тихо ненавидели. Ненавидели за то, что Ника, играючи, уводила у них мальчишек, которые им нравились, и тут же о них забывала. Ненавидели, но никогда не связывались и не выясняли отношений, так как знали, что из любого спора она всегда выходит победительницей. Уверенность в себе, в своей неотразимости и неповторимости делали ее неуязвимой. А умение отстаивать и аргументировать свою правоту сбивало с толку даже преподавателей…
В десятом классе девочка влюбилась в жениха своей сестры Беатрисс, которую все звали Рисс. В отличие от Ники, Рисс была красавицей с прекрасной фигурой и длинными ногами. Девушка с легкостью могла стать звездой, так как ее не раз и не два приглашали на престижные кастинги – в модельный бизнес и в кинематограф. Однажды ради простого любопытства Рисс решила поучаствовать в одном из кастингов, где ее и еще одну девушку-дублера утвердили на главную женскую роль в новом телесериале… Родители узнали об этом после того, как их вместе со старшей дочерью пригласили в самый фешенебельный ресторан, где должен был состояться банкет…
– Мам, пап, поверьте! Это была глупая затея. Мне захотелось поучаствовать в съемках просто из любопытства. А что вышло, сами видите. Мне это льстит, но не более того… У меня совсем другие планы… Своему призванию я никогда не изменю. Даже за все блага мира.
